Компьютерра, 2006 № 24 (644) - [31]

В руке его была колотушка, которой он немедленно и со страшной силой ударил Петропавла в лоб.

Когда Петропавел пришел в себя и почувствовал ужасную боль, старый младенец отрекомендовался:

— Гном Небесный. Прошу любить и жаловаться.

— Очень голова болит, — охотно пожаловался Петропавел.

— Рад слышать, — ответил Гном Небесный.

Вообще, в современном культурном, новостном и социополитическом контексте самым шокирующим оказалось другое следствие закона несохранения: информацию можно скопировать. Такого опыта у человека до сих пор не было, в физическом мире можно лишь создать более или менее точное подобие предмета (затратив время, деньги, исходный материал). А цифровой контент — пожалуйста: два щелчка мыши, был один фильм, стало два.

Шоком это свойство новой реальности оказалось для «владельцев» скопированного. До тех пор пока копирование информации подразумевало копирование носителя (книгопечатание, аудио-, затем видеозапись), проблема не стояла так остро[Хотя, заметим, попытки запретить неугодные технологии предпринимались в каждом случае]: хорошая, «идентичная натуральной» копия книги, пластинки, видеокассеты отличается от копии автомобиля только масштабами — доля тех, кто станет этим заниматься, пренебрежимо мала. Тем более что в условиях затратности копирования (ведь нужно еще купить чистую кассету) потребитель информации от «нелицензионной копии» выгоды почти не получит; значит, основными «копирователями» становятся пираты, у которых промышленные масштабы и их уже можно поймать. Все это находилось в каком-никаком равновесии, законы о «праве на копирование» (пресловутый copyright) успешно разрабатывались и применялись — и тут на тебе! Любой покупатель диска может без знаний и затрат сделать любое количество копий информации. Непорядочек.

Петропавел не понял и остолбенел.

— Не надо столбенеть, как будто ты услышал чушь, — посоветовал старичок.

А непорядочек — значит, надобно запретить и не пущать. Но как проконтролировать действенность запретительно-непущательных законов и предписаний, если существенный ущерб торговле может нанести уже не подпольный цех с кучей работников и внешних контактов, а каждый единичный пользователь лично? Если возможность скопировать не несчастливая случайность, а фундаментальный закон среды? Видать, нужно внести в среду «поправочку-с». Изменить неугодную среду в угодную сторону.

Я не знаю, что было бы, вздумай какая-нибудь RIAA или та же Microsoft изменить среду радикально. Но они (видимо, к счастью для истории) выбрали путь полумер: добавить еще несколько «вторичных законов» [Здесь имеются в виду физические, а не юридические законы. Подходящий пример применения аналогичных мер в «реальном мире»: постановление, запрещающее смотреть правым глазом (отмена фундаментального закона среды), и надевание на всех жителей неснимаемых шлемов с единственным отверстием для зрения (добавление вторичного закона среды). Абсурдно звучит? На том стоим!]. Получилась дичайшая пирамида-нагромождение: юридический copyright, сверху программная защита, сверху опять юридические постановления, запрещающие оную защиту ломать… А все оттого, что принципиальная копируемость цифровой информации — следствие наиболее фундаментального закона, закона несохранения: тут защищай не защищай, ничего естественного и гармоничного не выйдет.

— Тоже мне — открытие! — Воще Бессмертный залег на дно ванной. — Развернуть перед тобой концепцию иллюзорности бытия, что ли… — Он свернулся калачиком, подумал и произнес: — Не буду я ничего разворачивать.

Эту истину нутром чуют киберкоммунисты всех мастей — от брутальных крякеров до рыцарей Free Software, всех в белом. Впрочем, «всем даром, и никто не уйдет обиженным», свободное распространение всего — по некоторым причинам не вполне желательный выход. В конце концов, автор контента имеет право есть, кормить семью и ездить на Гавайи (нужно будет сообщить об этом нашей бухгалтерии — В.Г.). Вот только реализация этого права вопреки законам природы вряд ли приведет к чему хорошему.

— …А если эта Уродина, проснувшись, нас всех тут пережрет!..

Белое Безмозглое печально констатировало:

— Ну, пережрет — так пережрет. Будем дальше жить — пережранными.

Закон несохранения — обоюдоострая игрушка, откуда еще одно важное следствие: уничтожить информацию так же просто, как и создать (точнее, намного проще). Легкость копирования создает иллюзию «бессмертности информации», мол, «что один раз в Интернет попало, не пропадет никогда». Это не так. Тысячи сайтов закрываются ежедневно, уникальные материалы бесследно растворяются в Великом Ничто; рвутся ссылки, теряются контакты. Действительную ценность данных так трудно осознать: ну чего их ценить — легко пришло (в общем случае), легко ушло. Отсюда — типичная для софтверных инструментов (но немыслимая в реальном мире) идеология «программа поставляется КАК ЕСТЬ, производитель ни за что не отвечает». Что, по сути, означает: любая часть этой среды может быть разрушена и исчезнуть в любой момент — и никто за это не отвечает. Если перевести это в реальные аналогии (хотя бы «никто не гарантирует, что эта газовая плита не взорвется ПРЯМО СЕЙЧАС») вновь получится абсурд, но все притворяются, что так и надо, рынок программ для резервного копирования процветает, в общем, все довольны.