Компромисс между жизнью и смертью. Сергей Довлатов в Таллине и другие встречи - [66]

Шрифт
Интервал

Следующей ночью, никому не сказав ни слова, бригадир проникает в пакгауз с куском колбасы и ждет. Крыса приходит и протягивает ему десятку.

Начинается жизнь необыкновенная и счастливая. Каждую ночь бригадир получает за кусок колбасы червонец, на который по тем временам можно купить три бутылки водки, если по 2.87, или почти три, если по 3.62.

Но вот жена бригадира, мало понимающая в счастье, покупает путевку в Крым, в санаторий, на двадцать четыре дня, и не поехать нет ни малейшей возможности. Бригадир доверяется своему лучшему другу Степану, рассказывает о крысе, поручает кормить ее в его отсутствие, забирать, естественно, деньги себе, а по прошествии 24 дней вернуть крысу хозяину.

Наступает ночь. Степан с колбасой. Появляется крыса с червонцем. Однако не отдает его Степану. Она привыкла к бригадиру, привязалась к нему, а Степан ей кажется чужим; крыса медленно удаляется со своим червонцем в нору. Степан стервенеет, мастерит капроновую петлю, подкарауливает крысу и душит ее. Десятку он, разумеется, получает, но больше – ничего.

Из отпуска возвращается бригадир. Степан уверяет его, что крыса просто перестала появляться; бригадир смиряется и вскоре забывает о зверьке. И вот снова крепко выпивает бригада в пакгаузе. Степан выпивает больше других и сознается в содеянном. Оскорбления. Дикий мордобой. Увечья. Дело передается в суд.

На суде бригадир открывается народным заседателям: рассказывает всю правду про крысу, носившую червонцы, и про ее жестокое убийство, учиненное Степаном. Естественно, бригадиру никто не верит, и ему грозит большой срок… Тогда верная жена бригадира нанимает ушлого, пронырливого адвоката. Тот вынюхивает, что год назад на складе были обнаружены крупные хищения, прошли аресты, но деньги не были найдены. Прорывают ход по движению крысиной норы, и… находят огромный ящик с червонцами, на котором спят вечным сном пятеро крысят. То есть, понимаешь, крыса была еще и заботливой матерью, не для себя, для детей старалась…

Кто бежит на ловца?

А вот история, которую позаимствовал у меня Фазиль Искандер. Итак. Однажды, это было очень давно, при советской, разумеется, власти, я выступал в Ташкенте, а оттуда поехал в Туркмению, в город Чарджоу. Не помывшись, не побрившись, не выпив чаю, я прямо с вокзала отправился в обком партии, чтобы отметиться и получить формальное разрешение на выступления. Так было положено. А надо сказать, что поезд из Ташкента в Чарджоу прибывал где-то в час дня, пока я добрался до обкома – обеденный перерыв. Жара, духота, обеденные перерывы в Азии – почти до вечера. Но делать нечего – сижу, жду. Мне нужен товарищ Хаджибеков, секретарь по идеологии. Наконец к вечеру, когда жара чуть отступает, я вижу, как по коридору движется нечто толстое и убедительное. Я кидаюсь к нему:

– Товарищ Хаджибеков?!

– Да, это я.

– Прекрасно! На ловца и зверь бежит!

Доброжелательное выражение тут же исчезает с его лица:

– Как вы смели обозвать меня зверем?! А?!

– Что вы, – отвечаю я, легкомысленно надеясь на то, что все обойдется, – вы тут, товарищ Хаджибеков, совершенно ни при чем. Это такая русская пословица, мол, когда кого-то ищешь-ищешь, ждешь-ждешь, а он вдруг идет тебе навстречу, ну и говорят: «На ловца и зверь бежит!»

– Слушайте, – багровеет он, – я про русские пословицы все знаю сам. Только как вы смели меня обозвать зверем?!! Зачем?!!

В ужасе я продолжаю твердить про пословицу. Он же идет куда-то по коридору, стучится в дверь, я вижу табличку – кабинет первого секретаря обкома, заходим вместе. За столом сидит точно такой же убедительный и толстый. Хаджибеков что-то говорит ему на своем языке, я ничего не понимаю, звучит шершавый рокот и только одно слово четко пробивается наружу по-русски: «зверь». Наконец первый секретарь поднимает на меня глаза:

– Вы зачем, – спрашивает он, – назвали секретаря по идеологии зверем?

– Есть такая русская пословица, – ору я не своим голосом…

– Понятно-понятно, – усмехается первый, – про пословицы довольно, про пословицы мы поняли. А вот кто вам позволил людей оскорблять?!!

Словом, ни о каких выступлениях в Чарджоу уже не могло быть и речи, и я уехал несолоно хлебавши…

Как-то я был в гостях у Фазиля Искандера и рассказал ему об этом приключении. Прошло довольно много времени, Фазиль мне звонит:

– Женя, позволь мне использовать твой сюжет про ловца и зверя…

– Понимаешь, Фазиль, а я уже сам написал об этом небольшую новеллу в три странички…

– Так и я уже написал. Большую повесть.

– Но я уже свою новеллу отдал в «Новый мир»…

– Так и я уже отдал свою повесть в «Новый мир»…

Через несколько дней звонит мне зав. отделом прозы «Нового мира» прозаик Руслан Киреев:

– Женя, что же получается? – спрашивает он с некоторой укоризной.

Мне, конечно, жаль, что все так складывается, но от своей новеллы я не отрекаюсь.

– Тогда, – говорит Руслан Киреев, – мы опубликуем оба произведения. Так будет справедливо!

Опубликовали. А еще через некоторое время опубликовали новую повесть Фазиля Искандера «Поэт», где я выведен в качестве главного героя. Ну, тут уж Фазиль все сочинил сам и, разумеется, не должен был просить у меня никаких разрешений…


Еще от автора Елена Григорьевна Скульская

Мраморный лебедь

В «Мраморном лебеде» причудливо переплетаются три линии. Первая – послевоенное детство, мучительные отношения в семье, молодость, связанная с карикатурно-мрачным Тартуским филфаком, где правит Ю. М. Лотман, рассказ о дружбе с Довлатовым и другими… Вторая линия – сюрреалистические новеллы, родившиеся из реальных событий. И третья – особый взгляд на те великие произведения литературы, которые более всего повлияли на автора. Всё вместе – портрет эпохи и одновременно – портрет писателя, чья жизнь неизбежно строится по законам его творчества.


Наши мамы покупали вещи, чтобы не было войны

Роман «Наши мамы покупали вещи, чтобы не было войны» — детектив, скорее даже триллер, где смерть стоит на пути почти всех героев. Толчком к кровавым событиям становится выход романа малоизвестного писателя «Наши мамы покупали вещи, чтобы не было войны». Роман лежит без движения в магазинах целый год, и вдруг его покупают восемь читателей. Есть ли между ними какая-то связь? Что их заставило сделать эту покупку? Писатель, страдающий всю жизнь от непонимания и всем пожертвовавший литературе, решает разыскать восьмерых покупателей его книги и, возможно, почитателей его таланта.


Рекомендуем почитать
Дедюхино

В первой части книги «Дедюхино» рассказывается о жителях Никольщины, одного из районов исчезнувшего в середине XX века рабочего поселка. Адресована широкому кругу читателей.


Горький-политик

В последние годы почти все публикации, посвященные Максиму Горькому, касаются политических аспектов его биографии. Некоторые решения, принятые писателем в последние годы его жизни: поддержка сталинской культурной политики или оправдание лагерей, которые он считал местом исправления для преступников, – радикальным образом повлияли на оценку его творчества. Для того чтобы понять причины неоднозначных решений, принятых писателем в конце жизни, необходимо еще раз рассмотреть его политическую биографию – от первых революционных кружков и участия в революции 1905 года до создания Каприйской школы.


Школа штурмующих небо

Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.


Небо вокруг меня

Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.


На пути к звездам

Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.


Вацлав Гавел. Жизнь в истории

Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.