Комплекс полноценности - [4]

Это тоже вход?

Но не расскажет тот, кто видел…

1985

«Опять апрельские капели…»

* * *

Опять апрельские капели

Отпели зимние снега.

И жизнь уже не столь долгА.

А мы чего-то не успели.

В несовершенстве пришлых лет

Есть наших душ несовершенство.

Воздай нам, Боже, во блаженство

Чего и не было. И нет.

Воздай несбыточность надежд,

Недосягаемость стремлений,

И сладость горьких искуплений,

Где даже ненависть невежд

Неотличима от молений.

1985

«Эти хриплые крики чужих голосов…»

* * *

Эти хриплые крики чужих голосов

Чем убоже, тем громче в неистовстве.

Ветер волосы рвет, оголяя висок.

Я от смерти осмысленной — на волосок.

От бессмысленной жизни — на выстрел.

Я давно не хожу. Разучился ходить.

На ходу поправляю подсумок.

Отнимаю года — чтобы вместе сложить.

Разве можно прожить, если не пережить

Эту мудрость и это безумие?

Но, шалея, вопит по бокам шакалье

И собаки беззубые воют.

Ах, как часто на их откликался вранье,

И с опаской поглядывал на воронье,

И смотрел, кто стоит за спиною.

Но я больше не дам им себя обокрасть.

Мне не сбавить ни бега, ни шага.

Если где-то и есть избавления власть,

То в готовности жить.

А не выжить — и пасть.

Потому что не пасть — это благо.

И, когда позади у затылка, впритык,

Волченогая стая задышит,

И откуда-то сбоку оскалится клык,

И вожак, заходя, мне нацелит в кадык,

Все равно я его не услышу.

Путеводная нить по груди пролегла.

Кто из нас тетива?

Кто мишень?

Кто стрела?

1989

«Ещё не сосчитать…»

* * *

Ещё не сосчитать.

Уже не посчитаться…

Глухие города

И старый Новый свет.

Бессонница реклам.

Но бьют часы двенадцать.

И Золушки в слезах.

И то, что есть — как нет.

Все это так смешно.

Все это так печально.

Когда бы не её,

А чья-нибудь судьба.

В замедленном кино

Вопящее молчание

Удавок автострад —

До первого столба.

Не трубы затрубят,

А шакалье завоет.

С тобою — без тебя.

И без тебя — с тобою…

1986

«Самому себе солгать…»

* * *

Самому себе солгать

Даже проще, чем поверить.

Как над собственною дверью

Чье-то имя написать.

Раз солгал. И два солгал.

Я нажил себе врага.

Он не в чем мне не перечит,

Не ругает, не ворчит.

Я молчу. И он — молчит.

Словно в храме палачи,

Зажигающие свечи.

И в согласии таком

Я живу с моим врагом.

Он в ответ мне тоже врет,

Притворившись, что живет.

1987

«Вожди за принципы стоят…»

* * *

Вожди за принципы стоят.

Глядишь — и ты уже солдат.

И нет ни выхода, ни брода.

И под фанфары в тот же час

С собой в окоп уложит нас

Война четырнадцатого года.

И скажут нам: «Россия — мать».

И ты обязан защищать

Жену, начальство и свободу.

Ты отвечай: «Служить готов».

Но только кто утешит вдов

Войны четырнадцатого года?

Все, что не ясно — объяснят.

Вперед, солдат. Дерзай, солдат.

Другие делают погоду.

Тыловики взвопят «Ура!».

Кому игра… А нам — пора.

Война четырнадцатого года…

1983

«Давайте притворимся, что вокруг…»

* * *

Давайте притворимся, что вокруг

И в круге

Ничего не происходит.

Поскольку ничего не происходит

Ни с нами, ни у нас.

А потому

Есть просто жизнь,

Которая уже,

Но кажется еще не начиналась.

А, если и начнется, то потом —

Когда накопим денег, купим дом.

И, выплатив,

Увидим, что осталось.

Опять я, очевидно, не о том…

1989

«Не пойму, почему научился прощать…»

* * *

Не пойму, почему научился прощать.

И любые слова объясню. И прощаю.

Каждый день я себе обещаю молчать.

И того, что не будет уже, обещаю.

Возвращаюсь домой от прощаний и встреч,

Где мне все обещает немного покоя.

Где весОмы слова. И, дрожащий от свеч,

Словно женщина, стынет нетронутый кофе.

А наутро опять я с собой не в ладу.

И мирюсь, и смиряюсь, и снова ругаю.

И пытаюсь понять то, что не понимаю.

Неужели так будет и в новом году…?

«Что останется?»

* * *

Что останется? Ничто.

Кто останется? Никто.

А на вешалке забыто

Чье-то старое пальто.

Это как же так?

Никак.

Это где же все?

Нигде.

Человек свою одежду

Позабыл и не надел.

Он откладывал гроши.

Наконец пальто пошил.

Был доволен, что по моде

И безмерно дорожил.

Был и не был…

Но зато

Что за славное пальто!

1987

«Шелка приспущенных знамен…»

* * *

Шелка приспущенных знамен —

Поминовение имен.

Чинов чугунные перила.

О том ли юность говорила?

Несовершенные дела.

В осколках битого стекла

Хрустят намерения благие.

Слова все те же. Вы — другие.

Бесцельно молодость прошла,

Коль по размерам удила

Уже притерлись и не режут.

Слова другие. Вы — все те же…

О несодеянном скорбя,

Пора цитировать себя.

Пора подумать о душе,

Когда уже, уже, уже…

1984

«Когда бы знать, что все это не зря…»

* * *

Когда бы знать, что все это не зря:

И жить, и умирать, и возрождаться,

И на своих ошибках утверждаться.

Им вопреки.

А не — благодаря.

Когда бы знать… Но, если бы я знал,

Зачем тогда и жил, и умирал?

1990

«У нас при жизни множество мерил…»

* * *

У нас при жизни множество мерил.

Но ими мы измерены едва ли.

— Ты слишком откровенен, — мне сказали.

А я всего лишь правду говорил.

1980

«Мне ненавистен волчий мир…»

* * *

Мне ненавистен волчий мир,

В овечью шкуру обряженный.

Я в нем бреду, как прокаженный

И неприкаянный, как Лир.

Налипла грязь на башмаки.

И бесполезны кулаки,

Когда отчаяние всевластно.

И я, смертельно не опасный,

Стою над пропастью строки.

И смысла нет.

И жизнь прекрасна…

«Говорящим не дано…»

* * *

Говорящим не дано

Слышать то, что говорится.

Самому себе присниться —

Словно в книге, где давно

Перепутаны страницы.