Комплекс Мадонны - [116]

— Он не сказал бы мне. Он оперирует с людским доверием.

— Предложили бы ему денег. Берут все. Вы могли себе это позволить.

— Он не взял бы денег.

— Если бы вы захотели найти для этого дела профессионала, вы бы непременно сделали это. На свободе их разгуливает около пятисот — я не имею в виду недоносков, у которых не хватает денег на травку. Именно специалистов. В своем роде таких же, как слесари и электрики. Вы платите сантехнику десять, двадцать, тридцать долларов за то, чтобы он починил неисправный унитаз. Он выполняет свою работу и не занимается тем, что проводит остаток дня в размышлении, как бы еще чего-нибудь урвать у вас. Он — профессионал. Если бы за ваше дело взялся профи, портье остался бы жив. Профи не убивает. Он сматывается. — Келли зажег еще одну сигарету. — Компьютеры, значит? Ваш мозг — это компьютер. Возьмем этот супермозг на мысе Кеннеди, который управляет ракетами. Заставьте его рассчитать взятки в бридже, и он не справится. С вами произошло именно это. В чем ответ? Скажите мне. Я двадцать лет работаю следователем. Ответы на некоторые вопросы я знаю, но на большинство — нет.

Тедди загасил свечку в вонючей пепельнице. Машина проезжала мимо Центрального парка. Несколько туристов фотографировали пустынный пейзаж.

— Человеческое сердце — вот ответ.

— От человеческих сердец воняет. По крайней мере, от большинства. Для такого человека, как я, это трагедия. Я привык работать с отбросами. Я три года провел в Браунсвиле. Там люди убивают друг друга из-за глупых ссор в рюмочных, подонки душат женщин из-за кошельков, карманник, запаниковав, всаживает нож в отца четверых детей, все магазины постоянно грабят. Люди убивают без всяких причин. Это оборванцы. Неудачники. Безнадежные, неисправимые мерзавцы, которым невозможно помочь. Я никогда не арестовывал кого-либо достойного уважения. До этого раза. Кого-либо, у кого я мог бы спросить совет, чему-то научиться. Так где же искать хороших людей?

— Возможно, вы — один из них.

— Я? От моего сердца воняет, как из преисподней. Наша работа отравляет людей. Я — ассенизатор. Когда видишь мертвых детей, растерзанных маньяком, что-то внутри умирает. Или сталкиваешься с делом, подобным вашему, и говоришь себе: «Черт возьми, как все это понимать?» Вы сами встретите таких типов за решеткой и тогда подумаете: это не человеческие существа, это какая-то язва…

— Я вижу свое отражение, — сказал Тедди.

Запахло горелым, и Келли встрепенулся.

— А, черт, я опять прожег дыру в костюме. Моя жена сойдет с ума.

* * *

Полицейский участок походил на армейский призывной пункт. Конвейер человеческих слабостей. Тедди был официально оформлен, полицейский принял его личные вещи, записал фамилию на запечатанном конверте, затем попросил отдать галстук и ремень, но Келли сказал:

— Все в порядке. Он пришел к нам не для того, чтобы вешаться.

Ди Лидо прижал руки Тедди к губке, пропитанной черными чернилами, а затем поставил отпечатки пальцев на карточке. Тедди вымыл руки в умывальнике в углу.

— Ваши адвокаты уже здесь, — сказал Келли.

Тедди прошел через кабинет, где два полицейских в форме неумело стучали на допотопных пишущих машинках. Два цветных юнца сидели на корточках в клетке, с испуганными глазами, безучастные ко всему окружающему. Тедди пригласили в небольшую мрачную комнату с зарешеченным окном. За небольшим столом, крышка которого была испорчена бесчисленными царапинами и черными пятнами от затушенных сигарет, сидел Джон Дейл. Он поднялся, распрямив короткие ноги, и его старческое тело составило яркий контраст с юношеским лицом. Дейл пожал Тедди руку.

— Я прошел курс лечения, — сказал Тедди.

— Неужели? Расскажите мне об этом. Я сам готов пройти курс лечения, — сказал Дейл без улыбки.

— Кто вы?

— Это Алекс Хаммонд, — ответил Дейл. — Он у нас занимается уголовными делами.

— Я — его первый клиент?

— Нет, были и до вас, — сказал Алекс. Тедди не понравился ему, и свою неприязнь он выразил пристальным изучением его лица. — Почему вы не связались с нами перед тем, как дать показания?

— Почему я сделал так, а не иначе? В любом случае вы мало что можете изменить. И перестаньте так смотреть на меня.

— Извините. Я просто люблю изучать человеческие лица. Келли предоставил мне копию ваших показаний.

— И вы нашли их поучительными?

— Мистер Франклин, избавьте меня от иронии. Я здесь лишь для того, чтобы помочь вам. Если вы хотите поговорить с Дейлом наедине, я выйду, а вы сможете найти кого-то другого, чтобы он представлял ваши интересы.

— Кто этот человек, Джон? Он не знает, что работает на меня?

— Слишком хорошо знаю это. Все дело в том, что Джон не может помочь вам, а я могу, так что, наверное, стоит отбросить всю шелуху и использовать то небольшое время, которое у вас есть. Вас собираются отвезти в Центр.

— Для чего?

— Две вещи: сделать ваши снимки и предъявить обвинение, чтобы можно было отправить в тюрьму.

Его прямота вывела Тедди из себя, и впервые за все утро он почувствовал раздражение и страх. Молодой человек был щегольски одет, но его лукавое подвижное лицо быстро реагировало на разговор.

— Джон, я полагаю, он в порядке?