Комон, стьюпид! Или Африканское сафари по-русски - [2]

Моего брата, как я уже упоминала, зовут Денис. Ему больше сорока. Он женат на курице по имени Инга. У них двое детей: Ирина и Алексей. Ире – шестнадцать, Леше – пять.

Дети, к счастью, не похожи на своих родителей. И меня это очень радует, хотя брат очень огорчается: он считает, что его дочь чем-то похожа на меня: такая же взбалмошная, несерьезная и слишком много внимания уделяет противоположному полу.

Встречать меня в аэропорт они наверняка заявятся всей семьей.

Конечно, у меня есть еще надежда на то, что:

1. Самолет захватят террористы и угонят его на какие-нибудь экзотические острова, где мужчины все сплошные качки и ходят без одежды. Ну или просто опоясаны полотенцем. У них у всех голубые глаза и кудрявые черные волосы (и на ногах, и на теле). Люблю я волосатых мужчин… Так, что-то я увлеклась…

2. Можно застрелиться где-то в районе паспортного контроля, если все-таки этот самолет не захватят террористы. Но у меня нет пистолета. Увы.

3. Можно еще снять со своих толстых ног чулки и один из них надеть на голову. Но боюсь, что жена моего братца все равно узнает меня. У нее нюх как у овчарки, а глаз как у орла.

Инга чуть-чуть старше меня.

Высокая худая шпала. Я всегда ненавидела таких женщин. И всегда задавала себе вопрос: почему, ну почему они такие худые, а я такая толстая? Мама говорит, что, даже если я объявлю голодовку и целый год ничего не буду есть, все равно останусь такой: толстой и целлюлит ной.

И еще она говорит, что все дело в породе. Но я с этим не согласна. Я ведь не собака. И даже не кошка.

Хотя с лошадью у меня определенно что-то общее есть.

Зубы, наверное. Да и поржать я люблю.

Еще у Инги два высших образования, и она слывет в нашей семье самой умной.

А я самой дурой.

Самолет летит.

Жизнь дерьмо.

Лягу посплю.

День второй

Историческая встреча в аэропорту состоялась.

– Ах, Ларочка, я так рада тебя видеть! – Это жена брата изображает из себя приличную леди. – Мы так по тебе соскучились, – продолжает она кривляться и хлопать длиннющими ресницами.

Киваю в ответ на приветствие, растягиваю рот в дурацкой улыбке.

Брат хмурится и целует меня в лоб.

Он очень серьезный. Даже противно.

Ну да, я знаю, что в семье не без урода, и этот урод явно я, но когда я вижу брата, вечно серьезного, сосредоточенного и целеустремленного, то понимаю, что в семье иногда может быть не один урод, а целых два.

А вот его жена Инга – полная ему противоположность: довольно веселое и бесшабашное существо.

Вообще я заметила, что все женщины делятся только на две категории: дура и умная.

Я отношусь, естественно, к дурам. Но меня это не сильно огорчает.

Так легче жить. Так я нахожусь очень близко к народу.

А Инга – она совсем другая.

У нее два образования, при этом она отлично справляется с ролью мамы, ведет домашнее хозяйство и во всем подчиняется мужу.

Тут нужны не просто мозги, а мегамозги.

Их дочь пошла не в Ингу. А в меня. Мозгами. Так говорит брат, и очень по этому поводу огорчается.

У Иры очень красивые голубые глаза от папы, темные волосы от мамы, ну и мозги, как я уже сообщала, от меня.

Мне бы такое тело, такие глаза, да с моим сегодняшним жизненным опытом… не только Машков бы валялся у моих ног. Сам принц Уэльский присылал бы карету к моему дому.

Младшенький их сынулик – Лешка – такое же чудесное существо, но он уже смотрит на мир глазами папы. Вполне сносный мальчишка. Однако в аэропорту он уже успел выделиться:

– Лара, я тебя знаю. Ты моя тетя. И еще у тебя мозги как у кролика. Я так люблю кроликов…

Брат с женой покраснели и дали ему подзатыльник.

Я не хотела устраивать в аэропорту истерику и сделала вид, что не поняла детского лепета. Но все обиды решила записывать и потом показать этот список нашим родителям, чтоб они знали, что тем самым уродом в семье являюсь не я.

* * *

Йоханнесбург – самый большой город в ЮАР. Из аэропорта мы ехали на машине мимо промышленной зоны, и никаких умопомрачительных пейзажей я не увидела. Я сидела на заднем сиденье автомобиля, смотрела к окно, в голове у меня крутилось слово «Африка» и связанные с ним ассоциации: крокодилы-бегемоты, обезьяны-кашалоты, реки вот такой ширины, горы ого-гой вышины, дремлющий на пальме попугай, куча золота – бери не хочу, а также черное население в набедренных повязках, которое охотится на белых жителей.

Не заметив ничего похожего, я даже возмутилась:

– А где пальмы?

– Ты думаешь, они сами по себе растут? – спросила у меня Инга.

Я пожала плечами.

– Нет, их выращивают люди.

Пальмы я увидела только тогда, когда мы въехали в жилую зону.

В доме брата мне выделили комнату с видом на бассейн.

И даже после этого мое отношение к жизни не улучшилось.

Теперь стоит рассказать, что мой брат очень богат. Ну он, конечно, не миллионер, хотя скажу честно: я не знаю…

Приехав сюда, он первое время работал инженером в какой-то горнодобывающей компании. Потом оставил работу и уехал в город Кимберли добывать алмазы. Там у него тоже шло не все гладко, и он переключился на фермерство.

Сначала у брата была одна ферма, потом он немного раскрутился и купил еще одну, а сейчас у него их более двух десятков.

Он выращивает крупный рогатый скот, а потом сдает на мясо.