Комон, стьюпид! или Африканское сафари для дуры - [31]

Вахтерша посмотрела на меня сквозь очки и еще раз грозно спросила:

— Кого позвать?

У меня началась паника. Этот город был совсем мне не знаком, и приятелей у меня там не было. Но я напрягла все свои оставшиеся умственные силенки и тихо предположила:

— Может, президента?

Вахтерша привстала, окинула меня взглядом и спросила:

— А ты точно по адресу пришла, деточка? Тебе, часом, не туда? — и кивнула в сторону дороги, где на указателе красовалась надпись «Город Умалишенных». — К нам часто приходят по ошибке. Путают дороги.

— Нет. Мне точно к вам. Я собираюсь похудеть на двадцать или хотя бы на десять килограммов, — отрапортовала я и протянула свой паспорт.

Вахтерша вздохнула, ввела мои данные в компьютер, потом нажала на какую-то кнопочку на столе, наклонилась ближе к телефону и крикнула:

— Клава, принимай товар.

Я осмотрела себя со всех сторон, пытаясь выяснить, что именно во мне является товаром, и улыбнулась вахтерше.

Через несколько секунд в дверях показалась Клава. Достоинств у нее было много. Во-первых, рост. Не как у Майкла Джордана, но примерно как у разводящего баскетболиста. Во-вторых, вес. Где-то килограммов пятьдесят. В-третьих, грудь. Памела Андерсон может закусить локти и умереть от удушья. В-четвертых, глаза. Я не буду их описывать, потому что все равно не смогу: букв таких Мефодий и Кирилл не придумали. Была еще куча достоинств — вроде ног такой же длины, как весь мой рост, — но, если я начну перечислять все, вы удушитесь, как Памела, а я потеряю своего читателя.

Итак, Клава посмотрела на меня глазами электрика, который пришел менять проводку, и голосом Мэрилин Монро, но почему-то с легким немецким акцентом сказала:

— Пойдемте.

И мы пошли. По коридору. Впереди я увидела голубую дверь с надписью «Приемная».

Там я присела на стульчик, а Клава зашла в каморку и вышла, держа в руках мою голову.

Да, я не сошла с ума. У нее в руках была моя голова. Еще одна. Только не живая, а как будто манекен.

Я в ужасе схватилась за свою родную голову, пока еще живую, но Клава только зло улыбнулась и сказала:

— Да что вы все боитесь! Это же ваша, приглядитесь внимательно.

Я попыталась приглядеться, но мне стало дурно. Клава подала мне стакан воды и добавила:

— Сейчас я подключу ее, и все будет нормально.

Одним резким движением она наклонила мою живую голову к коленям, что-то щелкнуло у меня на шее, и, когда я поднялась, увидела, что у меня теперь не одна, а целых две головы. И обе живы и в легком шоке.

— Ну а теперь я кое-что вам объясню, — сказала Клава, уселась поудобней в кресло и откусила кусочек от морковки, которая лежала у нее на столе. — В Городе Худеющих женщина становится слабой. Она иногда забывает, зачем вообще сюда пришла. Поэтому мы изобрели вторую голову для того, чтобы она следила за процессом худения и ставила женщину на путь истинный, когда это требуется. Как только вы решите покинуть наш город — надеюсь, это произойдет не раньше, чем вы похудеете, — вторая голова будет сразу же удалена, и вы в полном порядке возвратитесь домой.

Наконец-то я нашла в себе силы заговорить:

— Я очень сильная женщина, и мне ваша помощь совершенно не нужна, — промямлила моя родная голова и покосилась на чужую.

Клава хмыкнула, захрустела еще одним куском морковки и выдала:

— Все вы так говорите. Посмотрим, как вы запоете на третий-пятый день. Ладно, у меня времени нет. Давайте я быстро запишу ваши данные. Итак, ваше имя?

— Наташа, — еле слышно пропищала моя родная голова.

— Рост?

— Метр семьдесят шесть.

— Вес?

— Семьдесят шесть.

— У вас десять килограммов лишнего веса, — отрапортовала Клава.

— Я хочу похудеть на двадцать, — промямлила моя родная головушка.

— Хык, — ответила чужая, — ты вначале на десять похудей, а потом поговорим!

Клава махнула рукой Чужачке: мол, оставь ее в покое, пусть витает в мечтах, если ей это нравится, — и, посмотрев на меня, сказала: — Вот, возьмите папку. Она ваша. Почитайте. Если что-то будет непонятно — спрашивайте у меня.

Потом она сдала меня с рук на руки какой-то толстой тетке, которая провела меня в палату и строго сказала:

— Пейте побольше жидкости. Это вам поможет.

Я хотела ей возразить, что заграница нам поможет, но решила не будить в ней зверя.

Открыв папочку, я нашла там описание тридцати восьми диет и комплекс упражнений по похудению. Больше всего мне понравилась система Протасова и какого-то Маньяка или Мантияка, а также упражнения на «бедро внутри» и «бедро сбоку», которые можно выполнять, лежа на животе.

Как ни странно, но к своей второй голове я очень быстро привыкла. Она почти все время молчала, и только если я пыталась перелистнуть страничку в папочке, останавливала меня и говорила: «Читай внимательней».

На обед я съела какой-то салатик и кусок отварного мяса без соли. Сделала комплекс упражнений и сто раз попрыгала на скакалке.

Перед сном, кое-как уложив две свои головы на одну подушку, я начала мечтать: если приложить усилия, то с двумя головами я запросто могу стать президентом, ну, или на крайний случай премьер-министром. С такими прекрасными грезами и уснула.

Насколько плохо иметь вторую голову, я узнала только утром, когда кроме положенного вареного яйца и ломтика помидора присмотрелась к овсяному печенью и дотронулась до него пальцем. Чужая голова стала истерически кричать и даже попыталась стукнуться об стенку.