Комната с видом на звезды - [89]
Борис бросил на меня осуждающий взгляд из-под нахмуренных бровей.
— В отличие от моего отца мне никогда не было плевать на сына, — заявил он. — Я все делал для него. А сейчас я намерен вернуть его домой, о чем мой отец никогда не задумывался.
— Вы ведь понимаете, что Леша на вас обижен, и вы не можете просто ворваться в лавку и приказать ему уходить? — я пыталась объяснить Борису, что он совершает ошибку.
— Не могу? — усмехнулся в ответ Артемьев. — Кристина, ты видела меня два раза в жизни, и ты даже не представляешь, что я могу.
Холодный тон Бориса напомнил, с кем я имею дело. Да, там, на собачьих бегах, мне показалось, что я разглядела в нем человека, но сделать это снова будет непросто.
— Зачем вы так? — не понимала я. — Леша хороший парень, у него доброе сердце. Вам не приходило в голову быть с ним чуть мягче? Он же несчастен и не видит в вас никого другого, кроме тюремного ментора!
— Похоже на комплимент, — мои слова не тронули Бориса. Он шел к парковке, и я зачем-то тащилась рядом. Как же мне достучаться до него? Как объяснить, что жестокость ничего не решает?
— Когда я была маленькой, — вспомнила я, — мы с отцом летом брали велики и выезжали за город, устраивали пикники. Было так весело!
Кроме этих слов в моем голое прозвучало что-то такое, отчего Борис не смог отмахнуться. Детская радость, искренняя и беспечная. И он почувствовал ее. Оттого Артемьев не смог ответить что-то ироничное, хоть в его способностях острить я не сомневалась.
— А что случилось потом? — задал он вопрос. Похоже, он ожидал истории с грустным концом, но пришлось разочаровать его.
— Да ничего, — пожала я плечами. — Просто велики уже не актуальны, и я слишком ленивая, чтобы выползать куда-то. Поэтому мы с отцом играем в нарды.
Только теперь Борис понял меня. Я пытались не разжалобить его, но показать, что можно жить иначе.
— У меня слишком много работы, — упрямо бросил он.
— Как и у моего отца, — согласилась я. — Как и у всех других людей. Это же просто отговорки, они ничего не значат.
Борис какое-то время молчал. Может, он придумывал новую идиотскую шутку, или просто не хотел начинать спор.
— Ладно, признаюсь, ты раздражаешь меня чуть меньше, — почему-то сказал он и отключил сигнализацию на своем автомобиле. — Тебя подвезти?
— Нет, спасибо, — отказалась я. — Ездить в машине с опасными незнакомцами моветон.
Борис захохотал.
— А доставать незнакомцев, это как? — поинтересовался он. Его рука пыталась отдать мне зонт, но я кивком головы отказалась. Тогда он свернул его и открыл дверцу.
— У нас свободная страна, достаю кого хочу, — заявила я.
— Твоя жизненная позиция впечатляет, — улыбнулся Борис из салона. — Впиши это в свое резюме. Креза ведь потребовал у тебя резюме? Иначе инспекторы вернутся и проверят.
Я улыбнулась, глядя в сторону, туда, где над линией горизонта виднелась светлая полоса синего неба. Там не было дождя, ветер пригнал его к нам.
— Что поделать! — проговорила я. — В конце концов, их заключения не самое главное в жизни.
— А что главное? — заинтересовано спросил Борис, и его глаза чуть прищурились. — Семья, которая тебя ненавидит, потому что ты слишком сильно старался для них?
Я услышала в его голосе досаду и злость. Но так злится старик. Он уже ничего не может сделать, да и не хочет. Просто повторяет то, что не дает ему покоя.
— Главное это настоящий момент, — негромко сказала я, обращаясь к старику внутри Бориса. — И то, как ты его проживаешь. Нужно быть счастливым здесь и сейчас.
Артемьев ничего не ответил мне. Какое-то время он смотрел себе под ноги, а потом захлопнул дверцу. Мне почудилось, что Борис улыбнулся, но я видела это сквозь отсвечивающее стекло, поэтому не могу ничего утверждать. В следующую секунду он уехал.
В день похорон Вари вновь стояла чудесная погода, почти в точности повторяющая момент смерти женщины. У гроба стояли не только мы с бабушкой. Приехал отец Андрея и Лидия, в которой уже нельзя было угадать сходства с сестрой, а тем более, с той девочкой на фотографии. Их встреча с бабушкой была теплой от радости и влажной от нахлынувших слез. Я заметила, как не хватало им друг друга, и, хоть письма поддерживали меж ними связь долгие годы, они не могли заменить настоящей встречи. Вскоре к ним подошел Юрий Витальевич, которого Лидия узнала не сразу. Не хватало только Кормышова.
Я все еще носила в рюкзаке тот синий блокнот, в котором Варя писала свою трагическую историю. Почерк на его страницах менялся в зависимости от состояния Вари. Порой он тихими, укрощенными буквами строился вдоль линейки. А иногда срывался, точно сердечный ритм, и прыгал по листу, теряя здравый смысл и привычные очертания. Почти до рассвета я отважно пробиралась сквозь эти письмена. Их смысл не сильно разнился с тем, что мне удалось узнать самой, но было приятно ощущать в этом блокноте частицу человеческой души. Написав слово чернилами, мы даем ему силу, которую не может забрать смерть. Я достала дневник Вари и подумала, что будет правильно отдать его отцу Андрея. Он первый, кого коснулся этот обман. Пусть прочтет правду и знает, что его мать ни в чем не виновата, и все, что сейчас обрушилось на него, лишь следствие чудовищной болезни разума.
Карментос — элитный корпус волшебства для юных магов. Именно туда и попадает шестнадцатилетняя ведьмочка Виктория Лозовская, чтобы продолжить обучение. Здесь она приобретает хороших друзей, среди которых и местный красавец Кирилл Защитин, мгновенно заинтересовавшийся новой ученицей. Казалось бы, обычные магические будни… Но среди волшебников ходят слухи о том, что есть некий Лунный цветок — мистический артефакт, ключ к древнему порталу, в котором был заточен могущественный демон Нэсэб и его союзники. Теперь, когда магия портала ослабла, и демоны на свободе, необходимо срочно найти Лунный цветок.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сначала мы живем. Затем мы умираем. А что потом, неужели все по новой? А что, если у нас не одна попытка прожить жизнь, а десять тысяч? Десять тысяч попыток, чтобы понять, как же на самом деле жить правильно, постичь мудрость и стать совершенством. У Майло уже было 9995 шансов, и осталось всего пять, чтобы заслужить свое место в бесконечности вселенной. Но все, чего хочет Майло, – навсегда упасть в объятия Смерти (соблазнительной и длинноволосой). Или Сюзи, как он ее называет. Представляете, Смерть является причиной для жизни? И у Майло получится добиться своего, если он разгадает великую космическую головоломку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Ашантийская куколка» — второй роман камерунского писателя. Написанный легко и непринужденно, в свойственной Бебею слегка иронической тональности, этот роман лишь внешне представляет собой незатейливую любовную историю Эдны, внучки рыночной торговки, и молодого чиновника Спио. Писателю удалось показать становление новой африканской женщины, ее роль в общественной жизни.
Проза Ильи Крупника почти не печаталась во второй половине XX века: писатель попал в так называемый «черный список». «Почти реалистические» сочинения Крупника внутренне сродни неореализму Феллини и параллельным пространствам картин Шагала, где зрительная (сюр)реальность обнажает вневременные, вечные темы жизни: противостояние доброты и жестокости, крах привычного порядка, загадка творчества, обрушение индивидуального мира, великая сила искренних чувств — то есть то, что волнует читателей нового XXI века.