Коммутация - [46]

— Ничего больше не делай. — произнёс Гриценко. — Это приказ.

— Так точно. — вздохнул Гек.

— Это не только мой приказ. — сказал Гриценко, — Это приказ президента, он прочитал мою докладную записку.

— По поводу меня? — спросил Гек.

— По поводу коммутации. — ответил Гриценко. — Президент сказал: «нашей стране евреи не помешают в любом количестве».

— Леонид Юрьевич, я не в теме. Я не понимаю о чём речь.

— Прилетишь — всё расскажу. — пообещал Гриценко и, помолчав, добавил задумчиво, — Не помешают в любом количестве. Забавно, но точно такую же фразу сказал вчера президент США.

Не дожидаясь ответа, Гриценко положил трубку и Гек ещё долго стоял, сжимая в руке пиликающий кусок белой пластмассы, пока его не толкнули в плечо и не указали на выход. В этот день Гека хорошо покормили, хотя из камеры не выпускали.

* * *

Депортировали Гека на том же самом «Боинге». Этот самолёт летал из Москвы в Эфиопию каждый понедельник, а обратно каждую пятницу. Геку назначили сопровождение — тех самых трёх хасидов, которых он видел в день прилёта. Опытным глазом Гек определил, что двое из них типичные бойцы-силовики, закалённые в боях. Это был восточный тип евреев — они были темнокожи, с густыми бровями и арабскими чертами лица. Под чёрными костюмами переливались тугие мышцы. Костяшки на руках одного из них были безжалостно разбиты во все стороны, образуя железные сизые мозоли. Второй был постарше, похоже он был главным. Третий хасид был ровесник Гека, он был худой и тощий, с живым осмысленным лицом типичного европейца. Был он по-прежнему в своём берете, молчал и не смотрел в сторону Гека. Вообще происходящее, похоже, его мало волновало. Зачем все трое были одеты в костюмы религиозных ортодоксов — оставалось загадкой. Геку дали понять, что эти трое летят в Москву по своим делам и одновременно выполняют роль конвойных Гека. До того, как Гек будет сдан на руки московским спецслужбам, он должен выполнять все их приказания.

Остальные пассажиры самолёта по своему составу напоминали тех, что вылетали из Москвы — эфиопы, несколько пожилых американских туристов, индус, два араба, две подруги-француженки с поразительно красивыми фигурами, но совершенно нескладными лицами.

Послышалось пиликание «Хаванагилы», а затем Гек неожиданно услышал мат. Он обернулся. Молодой хасид говорил по мобильному.

— Они мудаг,[1] — отчётливо произносил он вполголоса, прикрывая ладонью рот, — Они мудаг.

Гек отвернулся и стал смотреть в иллюминатор. До чего же интересные бывают совпадения в разных языках!

— Мохаммед мудаг,[2] — раздалось сзади серьёзно и негромко.

Гек нашарил ремень и застегнул его на поясе.

— Иегуде мудаг,[3] — произнёс молодой хасид после долгой паузы и разговор, очевидно, на этом закончился.

Самолёт тронулся с места, покатился, слабо раскачивая крыльями, и взлетел мягко и почти незаметно. Гек представил буран из воздуха и африканского песка, который сейчас ревёт у стойки шасси, и к горлу подкатила тошнота. Заложило в ушах. Гек глотнул и мир снова наполнился звуками. Внизу плыли разноцветные дикие пятна, совсем не похожие на ровные квадраты российских полей. Самолёт вошёл в облачный слой — иллюминатор затянуло белёсым паром. Спать не хотелось и Гек начал рассматривать пассажиров. Несколько минут он лениво пялился на голое колено француженки, торчащее в проходе. Колено было ровное и загорелое. Напоминало о Нюке. Гек стал рассматривать остальных пассажиров. Два араба, сидевшие вдали на противоположной стороне, ему не понравились. Они были слишком тревожными. Гек решил, что они первый раз летят в самолёте. Больше рассматривать было нечего, Гек закрыл глаза и провёл в полудрёме пару часов. Затем принесли еду. Гек всегда считал, что обычай есть в полёте сделан не для того, чтобы накормить пассажиров, а для того, чтобы им не было скучно. Еда очень развлекает — начиная от голодных взглядов, которые искоса падают на далёкие тележки, уже начавшие кормить далёких пассажиров, и кончая увлекательным складыванием использованной пластиковой посуды — всё это помогало интересно провести бестолковое время.

Еды было мало, но она была вкусной. Хасиды с сожалением откладывали в стороны продукты, показавшиеся им некошерными. Геку было ясно, что они делают это не по религиозным убеждениям, а для конспирации, чтобы соответствовать образу.

Появилась очередь в туалет. Арабы тоже встали и зачем-то надели рюкзаки. Что-то не понравилось Геку в их движениях. Он толкнул локтем спутника-хасида и указал глазами на арабов, но встретил ледяной равнодушный взгляд. Было ясно, что Гек для этого человека куда более подозрителен чем все арабы мира. Ладно, хватит паранойи, — решил Гек и откинулся на подголовник, закрыв глаза. Арабы прошли мимо, за спину, в дальний конец салона.

Прошло несколько минут, и Гек отчётливо услышал как далеко за спиной щёлкнул затвор и тут же раздался оглушительный выстрел. Потянуло пороховой гарью. Пассажиры ахнули и обернулись. Гек тоже обернулся. Арабы стояли в дальнем конце салона и сжимали в руках маленькие пистолеты. Один из них держал ствол поднятым вверх, в потолке салона темнела небольшая дырка. Как они пронесли пистолеты на борт? Гек наконец понял, почему вид их рюкзаков показался ему таким подозрительным. Уж больно они напоминали запасные парашюты американского образца — маленькое устройство для рискованной жёсткой посадки на тот случай, если не раскроется основной парашют.