«Коммунизм не за горами». Образы будущего у власти и населения СССР на рубеже 1950–1960-х годов - [54]

. Через 40 лет в ходе всенародного обсуждения проекта Программы партии ряд товарищей высказывал мысль, что коммунисты должны отказаться «в пользу государства от своих прав на имеющееся у них ценное движимое и недвижимое имущество, как-то: дома, дачи, автомобили»[372]. Поступало множество писем, в которых выражалось пожелание учредить нагрудный значок члена КПСС, поскольку такой значок должен был, по мнению авторов, способствовать повышению ответственности члена партии всюду, где бы он ни находился — на работе, в быту[373]. Коммунист в народном сознании не должен быть обременен бытовыми заботами, которые могли отвлечь его от строительства коммунизма. Подобно некоторым монашеским орденам, коммунисты должны были принять своеобразный «обет бедности», противостоя, таким образом, самой сути индивидуалистического варианта «потребительского коммунизма».

Особое место, наряду с коммунистами, занимали комсомольцы, в представлении 1960-х гг. более близкие к «новому человеку», чем коммунисты. Комсомольцы как будущие коммунисты якобы уже прониклись основополагающими идеями марксизма-ленинизма и, как молодое поколение, выросшее в новых общественных условиях, были свободны от многих предрассудков прошлого. Своим личным поведением они должны были показывать пример соблюдения норм коммунистического общежития, особенно в строительстве нового быта. «Именно здесь велика роль молодежи, которая заново воспринимает бытовые черты, свободна от старых бытовых предрассудков. Комсомол должен возглавить борьбу молодежи за коммунистический быт»[374].

Демонстрация возможности существования элементов коммунистического общества в сознании определенной части населения должно было способствовать воплощению коммунистических перспектив в действительность. Коммунисты, отказавшиеся от своих имущественных прав, должны были демонстрировать возможность и преимущества общественного удовлетворения потребностей. Уже отмечалось, что с опубликованием проекта Программы партии начался обратный отсчет времени и часть населения хотела уже в 1960-е гг. частично воплотить коммунизм. Причем частичное воплощение подразумевало как постепенное внедрение коммунистического принципа распределения, о чем писалось выше, так и его географическую локализованность: коммунизм в Советском Союзе предполагалось создавать первоначально не повсеместно, а в отдельных местах. В письмах имеются предложения приступить к строительству образцово-показательных предприятий и организовать широкое распространение их опыта[375], а также «начать в виде эксперимента создание баз, районов и коллективов, где будут иметь место коммунистические отношения людей в производстве и в быту <…> образовать на территории СССР опытные районы коммунизма с участием всех рас и всех классов нашей планеты, обеспечив эти районы всем необходимым»[376]. И. Романов при определенных условиях брался «возглавить, построить и сформировать производственный коллектив тысяч на пять рабочих с коммунистическим укладом общественной жизни на базе одной из новостроек»[377].

Более четкое выражение идеи наглядного, но территориально ограниченного коммунистического образа жизни можно обнаружить в двух письмах. Тов. Заброда предлагал: «В течение ближайших пяти лет, т. е. с 1962 по 1966 год, построить в различных местах на территории союзных республик СССР — в каждой ССР по одному, — по типовым проектам, характеризующим национальные особенности архитектуры республики, пятнадцать образцово-показательных городов-коммун. Люди, работающие в этих городах, отбираются проверочной комиссией ЦК КПСС. С 1968 года все остальные граждане СССР, а также туристы из-за границы могут знакомиться с условиями и порядками в этих городах-коммунах»[378]. Е. И. Тимошенко обратился в редакцию «Комсомольской правды» со следующим соображением: «Где-нибудь в Сибири, на берегу Лены или Енисея, построить коммунистический город-лабораторию по всем правилам коммунизма, во всем отличающийся от современных городов. В этом городе, по-моему, должны жить только люди, которые по своим моральным и душевным качествам вполне соответствуют требованиям этих правил и принципов. Нельзя допускать в этот город пьяниц и хулиганов, с тем, чтобы там их воспитывать. В основном жителями этого города должна быть молодежь, чтобы как можно резче отделиться от всего старого, к сожалению еще имеющегося в жизни нашего социалистического общества. А такие коммунистические люди, новые люди, у нас уже есть. Вот и собрать их в один город, а потом все будут туда ездить, смотреть на их жизнь и загораться желанием жить так»[379]. В приведенных отрывках из писем явно проступают черты классической утопии наподобие «Города Солнца». Оба варианта народной утопии преследовали дидактические цели, описывая воплощенный в жизнь коммунистический уклад, они наглядно демонстрировали, насколько лучше будет жить в будущем.

В значительной степени построение коммунизма воспринималось в непосредственной связи с развитием производственно-бытовых коммун. В редакцию журнала «Коммунист» поступали письма о том, что «коммунистическое общество в высшей фазе своего развития будет состоять из производственно-бытовых коммун. Коммуны являются основным звеном коммунистического общества, организации, посредством которого будет практически осуществлен коммунистический принцип „от каждого по способностям, каждому по потребностям“»