Комментарий к легенде - [9]

Мы сели рядом и снова какое-то время молчали. Я знал, что это ненадолго, что скоро он начнет спрашивать меня о вещах, которые его волновали, о том, что волновало меня самого в то далекое время - а что я мог ответить? Все это было и прошло, и давно уже многое позабылось.

Но оказалось, что говорить со мной он собрался совсем не об этом.

- Скажи, - услышал я, - ты очень несчастен?

И все внутри меня застыло от этого вопроса. Потому что я понял вдруг, что он попал в точку. Он, мое отражение, знал обо мне больше, чем я сам осмеливался знать.

- Да, - ответил я одними губами. Я мог бы и не отвечать - он и так знал ответ.

- Почему?

Я промолчал - я не знал ответа. А он не стал спрашивать снова, он все понимал и молчал. Так и сидели мы рядом и молчали, и думали каждый о своем. С ним рядом было легко молчать, присутствие его не тяготило. И я сидел и смотрел перед собой ничего не видящим взором, и вспоминал. Сколько лет прожито, сколько всего осталось позади - и вот такое. Несчастен. Да, несчастен, и ничего тут не поделаешь. Но почему? Что делает нас счастливыми или несчастными, что это вообще такое - счастье? То, что всегда остается позади, что не осознаешь в своем настоящем? Да нет, не так просто. Или счастье - всегда где-то впереди, а когда впереди уже нет ничего, то и счастье невозможно? Ведь пока есть стремление к чему-то, пока есть цель впереди, кажется, что достижение этой цели и есть счастье. Но вот она, наконец, достигнута - или не достигнута, разница не велика - и ты вдруг понимаешь, что не в ней счастье, что оно снова уплыло вперед или же осталось позади, и достижение цели или же ее потеря в равной степени создают в душе какую-то пустоту, которую только новая цель и может заполнить. А если не видишь цели? И жизнь прожита, и все осталось в прошлом, и не на что надеяться в будущем, и знаешь, что впереди ничего уже нет?

- Ты, я вижу, стал большим пессимистом, - услышал я его голос совсем рядом.

- У меня есть на то причины.

- Расскажи.

- Тебе так важно это знать?

- Мне, может, и нет. Тебе - важно.

Я хмыкнул, пожал плечами. Но противиться не стал. Для того мы и встретились с ним, чтобы можно было все рассказать. И я стал рассказывать. Обо всем, что сумел вспомнить. Обо всем, что казалось важным. Рассказал о своих провалах и неудачах, об обидах и поражениях, о том, как рушились жизненные планы, как я ставил перед собой цели и утрачивал их, и ничего, ничего не добивался. Рассказал не утаивая, честно и откровенно, не скрывая причин и не стараясь себя обелить. Возможно, я даже находил какое-то удовольствие в этом покаянии перед самим собой, когда во всем был готов видеть следствия своей собственной слабости или нерешительности, лени, а временами даже трусости. Я рассказал ему о том, как не стал продолжать исследования древних диалектов языка терраа - того, который некоторые считают прародителем всех существующих языков. Рассказал жестоко и откровенно, так, чтобы не было у него жалости ко мне. Ведь я помнил, сколько надежд в то время возлагал он на эти исследования - а я разрушил эти надежды. Я находил какое-то удовольствие, расписывая свои проступки наверное, в каждом из нас сидит бес злословия, готовый по малейшему поводу обливать всех и вся грязью, но мы искусно сдерживаем его и порой даже не подозреваем о его существовании. И вот этот бес в моей душе вдруг вырвался на волю. Я рассказал, как, уподобившись последнему идиоту, отказался помочь Раньдьягу, когда он так нуждался в помощи. Отказался потому, что откуда-то узнал о его не слишком порядочных поступках - но потом, когда было уже поздно, понял, что не мог он эти поступки совершить. А потом были еще случаи, это, оказывается, ничему меня не научило. Как-то сами собой всплывали в памяти эпизоды, о которых, казалось, я счастливо забыл, и чем дальше, тем гадостнее становилось на душе. Чистилище может быть страшнее ада.

И так я дошел до предложения, с которым прибыл ко мне Диассо. И замолчал. Потому что внезапно понял, что не смогу принять это предложение. Не смогу. И снова, значит, упущу свой шанс, и снова пополню список своих потерь, снова окажусь в стороне. Неужели жизнь так ничему меня и не научила, и я так и буду совершать поступки, о которых придется только сожалеть?

И тут он задал мне вопрос. Всего лишь один вопрос, но вопрос этот решил мою судьбу. Потому что задал он его человеку, который украл и бесстыдно разбазарил его будущее.

Он спросил:

- Скажи, если бы пришлось тебе прожить жизнь сначала - ты поступил бы иначе?

И все.

Больше я ничего не помню. Наверное, на том и закончилась наша встреча. А если и нет - я все позабыл. Я очнулся поздней ночью. Было темно, только вторая луна бледно освещала кабинет. Я сидел в кресле, укутанный пледом, и рука моя крепко сжимала джинг. Я был один в доме. Совершенно один.

Но я ничего не забыл.

Ни единого мгновения.

Ни единого жеста.

Ни единого слова.

И сегодня я помню все так же отчетливо, как будто мы только что расстались с ним. Наверное, я теперь никогда не забуду об этой встрече. До самой своей смерти. Потому что он помог мне понять главное - если бы жизнь повторилась, я поступил бы точно так же. Не потому, что мы не властны над своей судьбой, и все заранее предопределено. Нет. Потому что мы не властны над тем, что считаем нравственным, а что нет, где мы видим границу между подлостью и порядочностью. И я понял, что никогда, даже в тех поступках, о которых так горько потом сожалел, я не переступал эту границу. А значит, я прожил бы свою жизнь точно так же. И одно сознание этого изменило теперь мою жизнь. Я живу так, как будто все, что происходит - происходит вторично. Нет, это не согласие плыть по течению. И не отпущение себе всех грехов. Просто я знаю, что прошел поверку. И если тот, у кого я украл будущее, понял меня и простил - значит жизнь прожита не зря.