Комментарии к Бхагавадгите - [20]

«Ты говоришь слова Мудрости», говорит Учитель, ибо рассуждения Арджуны отличаются чрезвычайной разумностью, как это упоминалось в 1-й главе. Его нежелание убивать своих родственников было вполне естественно. Его чувство, что никакое царство не стоит цены человеческой крови, было похвальное чувство. Его отвращение от пролития крови показывало лишь его вдумчивость и сострадание. И всё же Учитель сказал: «Ты скорбишь о тех, о которых не следует скорбеть». Почему это? «Мудрые не оплакивают ни живых, ни мертвых». Но почему же мудрые не оплакивают?

Ответ на это дается на пути истинного познания (джнани), он заключается в учении, которое рассыпано во всех Беседах Господа Мудрости. Он начинает, как помните, удивительными стихами, которые вкратце выясняют причину, почему не следует скорбеть, причину, которая выясняется в течение всего учения Мудрости. О мертвых не следует скорбеть потому, что в действительности нет никакой смерти. Реальное не перестает быть, и то, что может потерять бытие, в сущности не имело его никогда (II, 16). «Пребывающий в теле каждого всегда неуязвим» (II, 30). Оружие не рассекает его, и никакой вред не коснется его (II, 23—25). «Он не рождается и не умирает… Нерожденный, постоянный, древний и вечный» (II, 20), зная его таким, «ты не должен скорбеть» (II, 30).

В этом – первое указание, даваемое великим учением, которое следует затем, ясное, определенное и точное, чтобы Арджуна понял природу мира и природу человека, живущего в этом мире, ибо, познав его, проникнув в неё, утвердившись в Мудрости, он уже не будет скорбеть, как скорбит неведающий и неразумный. Он утвердится в Едином Я, и все сомнения его улетят прочь.

Посмотрим же, в чем состоит эта йога распознавания, это глубокое учение Мудрости, которое должно поднять своего ученика над всеми скорбями мира.

Прежде всего это учение о природе мира, о природе Владыки мира и о различных частях Его природы, которую мы различаем здесь, как высшую и низшую, как Верховного Господа и Его проявленный мир.

Учение это предназначается прежде всего для тех, которых Арджуна упоминает в своем вопросе, говоря о наиболее подвинутых в йоге: «Те ли это, которые, всегда уравновешенные, поклоняются тебе, или те, которые поклоняются Непроявленному, Неразрушимому» (XII, 1). На что Господь отвечает: «Те, которые устремив свой ум на Меня, всегда гармоничные, исполненные верховной веры, поклоняются Мне, те в Моих глазах наиболее совершенны в йоге. Те, которые поклоняются Неразрушимому, Неизреченному, Непроявленному, Вездесущему, Неисповедимому, Неизменному, Незыблемому и Вечному, победившие чувства свои, с равным спокойствием относящиеся ко всему, радующиеся благу всех, те также приходят ко Мне. Но труднее достижение для тех, чьи мысли устремлены на Непроявленного, ибо трудно воплощенному достигнуть пути Непроявленного» (XII, 2-5).

А в другом месте, при перечислении четырех видов праведников, «поклоняющихся Мне» (VII, 16), мы находим указание на тех, которые по природе своей расположены вступать на этот труднейший из путей. «Их всех, – говорит Господь Мудрости, – превосходит уравновешенный и беззаветно преданный Мне мудрец. Воистину, Я дорог превыше всего для Мудрого и он дорог Мне. Все они благородны, но Мудрого я признаю подобным Себе» (VII, 17, 18).

Соединяя эти два места, в одном из которых говорится, что те, которые исполнены веры, «наиболее совершенны в йоге», а в другом – что превосходит всех Мудрый, которого «Я признаю подобным Себе», нужно признаться, что, читая эти два места, трудно понять, который же из двух совершеннее.

Ответ на это недоумение прост: тот путь наилучший для человека, который наиболее отвечает его натуре. Для человека, подобного Арджуне, полного чувства и страсти, самым лучшим будет путь Любви, но для того, кто по природе более склонен к мудрости, наилучшим будет путь Знания. Совершенно так же, как с любовью поклоняющийся достигнет соединения со своим Господом, так и мудрый, которого он признает «подобным Себе», приблизится к нему через полноту знания, ибо Господь есть и Мудрость, и Любовь, и Действие, и каждое из них наиболее пригодно в своём месте, каждое представляет наиболее совершенный путь для одного из трех темпераментов. Каждый из путей – наилучший для того, кто по природе своей склонен к нему, «Ибо путь, по которому люди идут со всех сторон, есть Мой путь, о Партха!»

А теперь послушаем, как Господь учит пути Мудрости, как выясняется, что знание есть основа праведного поведения.

Прежде всего Он разъясняет свой собственный состав и говорит нам, что состав этот троичный – божественный Дух, облеченный в Дух и Материю, Единое Я, одетое в Природу, которая двойственна. Учение об этом троичном составе повторяется во многих местах, и все эти отрывки прибавляют нечто к нашему знанию, если их связать вместе. Извлекаю их из различных частей Гиты, чтобы соединить в одно связное и понятное целое. Его низшая природа, апара пракрити, есть «земля, вода, огонь, воздух, эфир и рассудок, также и самость – это есть семеричное разделение Моей природы, природы низшей» (VII, 4, 5), апара пракрити. Нужно овладеть этой идеей вполне: низшая природа Господа содержит в себе все проявленное, всю видимую феноменальную природу. Вся она – часть Его. Все проявления физической Вселенной, все проявления сверхфизической Вселенной, все видимости, которые на каждом плане природы образуют собой существа этого плана, его внешние объекты, – всё это соединяется в одно великое обобщение: «Всё это – Его низшая Природа».