Коммандос Четвертого Рейха - [39]

— Стреляйте в них! — крикнул он защитникам дома, расстреливая остаток обоймы.

— Бедные, они горят! — вдруг раздался в комнате тоненький девичий вскрик.

Когда браунинг замолк, капитан подхватил стоящую рядом с окном винтовку М—16 и, сделав несколько коротких очередей, сразил наповал двух нацистов, убегающих от горящей машины. Вручив оружие юноше, которому оно принадлежало, он повернулся к профессору и прокричал:

— Вряд ли вы были правы, доктор! Смотрите — вон та девочка плачет, потому что она пожалела горящего человека, несмотря на то, что он нацист. Она не желает зла никому, а вы хотите сделать из таких молодых людей хладнокровных убийц. Вы разжигаете ненависть, ничем не отличаясь в этом от фашистов.

В этот момент его обличительную речь прервал крик одного из юношей в комнате:

— Полиция! Ура!

— Чему ты радуешься, — повернулся к пареньку Фрост, — да тебя сейчас же арестуют за убийство, терроризм, вымогательство и за все другое, что они только смогут пришить.

Капитан выглянул в окно и увидел приближающиеся машины с мигающими маячками на крышах — наконец-то сотрудники отдела по борьбе с терроризмом соизволили прийти на помощь! Полицейские выскочили и сразу открыли огонь из автоматов. Хотя их было вдвое меньше, чем нацистов, те не ожидали внезапно подоспевшей подмоги защитникам дома, дрогнули и стали отходить.

— Стреляйте! — закричал Хэнк, — мы возьмем их под перекрестный огонь.

Но мало кто откликнулся на его призыв и Хэнк увидел, как противник перегруппировывается за уцелевшими “ситроенами”, готовясь предпринять штурм особняка, чтобы захватить его и укрыться от прицельного огня полицейских.

— Есть ли какой-нибудь другой выход из дома? — воскликнул капитан, видя, что им не удастся сдержать атаку с такими неопытными юнцами, тем более, что один из нацистов стал обстреливать обороняющихся гранатами и с крыши в комнату стал просачиваться дым.

— Да, есть подземный ход, который ведет из дома, — послышался голос девушки, которая чуть раньше горько плакала о фашисте, на котором загорелась одежда.

— Где? — бросился он к ней, пригибаясь из-за влетающих в окна многочисленных пуль.

Фрост махнул рукой Марите и последовал за девушкой, которая бегом провела его в кухню и показала под стол. Общими усилиями они отодвинули его, отбросили ковер и увидели массивную ляду.

Хэнк потянул за толстое кольцо, с огромным трудом поднял крепкую дубовую крышку и сдвинул ее в сторону.

— Вы знаете, куда ведет этот ход? — спросил он у сгрудившихся у входа в таинственное подземелье ребят.

— Да, — ответила та же девушка, — он идет под домом, мимо дороги и выходит на поверхность у холма, там, где начинается лес.

— У вас есть фонарики?

— Да.

— Хорошо. Принесите их и скажите всем, кто остался, пусть бегут сюда. Хотя нет, оставьте у окон человек пять, самых опытных, пусть они пока ведут ответный огонь и последуют за нами минут через пять.

— Неужели нам удастся спастись? — с недоверием произнесла Литски.

— Может быть, если подземный ход действительно ведет к лесу. Но что произойдет, когда мы выберемся из него — одному Богу известно. Как же нам выйти к людям Фушара, к полицейским? Ладно, посмотрим.

Тем временем в кухню вбежали Балсам и другие защитники.

— Мы пойдем первыми, — обратилась к Хэнку все та же девушка, — от хода под землей отходят два тоннеля, которые заканчиваются тупиками. Я знаю дорогу.

Его новые друзья попрыгали вниз, а он взял Мариту под руку.

— Ладно, пусть они идут вперед, а мы будем прикрывать их сзади. Вдруг нацисты прорвутся…

Подземелье оказалось довольно узким и, судя по прогнившим подпоркам, ему было несколько десятилетий, возможно, оно использовалось бойцами Сопротивления во время второй мировой войны. Впереди, в свете фонариков, Фрост заметил фигуру пробирающегося одним из первых профессора. Ход стал заворачивать в сторону и неяркий свет, пробивающийся из лаза в кухне, исчез совсем.

Минуты через три, во время которых они торопились, насколько это было возможно в узком и тесном тоннеле, вдали забрезжил свет. Вдруг спереди ударили очереди и люди, оставшиеся в подземелье, попадали на землю. Однако выход был недалеко и Хэнк был уверен, что ребята, идущие первыми вместе с Балсамом, уже вышли из тоннеля. Неужели, их схватили и теперь уничтожают остальных?

Внезапно спереди раздался еще более зловещий звук — загадочное шипение, значение которого, однако, было знакомо капитану. Он схватил Мариту за руку и бегом увлек ее назад, за спасительный поворот подземного хода. От выхода катился огромный огненный язык, который остановился, лишь ударившись в стенку тоннеля в двух шагах от них.

— Огнемет, — едва смог выговорить Хэнк, закашлявшись от невыносимо едкого дыма горящего напалма — Нужно возвращаться в дом. Видишь, горящие подпорки — ход сейчас завалится.

И они заторопились обратно, проклиная про себя неудавшуюся операцию, которая привела к гибели юных патриотов. Люк в кухне, к счастью, оказался открытым, более того, в доме осталось несколько самых отчаянных ребят, увлекшихся стрельбой по нацистам. Может быть, поэтому те так и не решились идти на приступ особняка.

Фрост подбежал к окну и, осторожно выглянув наружу, увидел, что два оставшихся у нацистов автомобиля трогаются с места, и в одном из них он заметил Балсама, затиснутого между двумя бандитами. К машинам от кромки леса торопились еще два человека, один радостно размахивал до боли знакомой сумкой с бриллиантами, а у второго за плечами был заметен металлический ранец огнемета.