Герострат. Теперь не мучает?
Тюремщик. Мучает, но уже не так… Если бы не мое скудное жалованье, я бы в жизни не взял ни драхмы у такого… у такого…
Герострат. Я заплатил тебе, чтобы не слышать ругательств?
Тюремщик. Молчу… Молчу, Герострат, хотя мне ужасно хочется назвать тебя мерзавцем.
Герострат. Ты все исполнил?
Тюремщик. Все.
Герострат. Ну, расскажи, как это было.
Тюремщик. Когда я пришел в харчевню Дионисия, вся эфесская шантрапа была в сборе. Тут были люди двух сортов: одни хотели выпить, другие опохмелиться. Но и у тех и у других не было за душой ни драхмы… И тут вошел я! Когда они увидели мой кошелек, то решили, что меня послал сам Дионис, и попытались меня зацеловать, но я им не дался… я назвал твое имя. Тут они возмутились и стали тебя поносить… Сказать, какими словами они тебя обзывали?
Герострат. Нет! Рассказывай дальше…
Тюремщик. Жаль! Там были удивительно сочные выражения… Потом они стали думать, что делать с деньгами… Одни хотели выкинуть их в нужник, другие предлагали их все-таки пропить. Других оказалось больше! Мы пили и говорили о тебе.
Герострат. Что же вы говорили?
Тюремщик. Мы решили, что ты, конечно, свинья и мерзавец, но в тебе что-то есть гуманное, раз ты в предсмертный час думаешь о страждущих и жаждущих…
Герострат. И неужели никто меня не назвал славным парнем?
Тюремщик. Мы недостаточно выпили для этого, Герострат.
Герострат. Ничего! Если судьба будет благосклонна ко мне, вам еще представится случаи выпить на дармовщину. Тогда, надеюсь, вы назовете меня славным парнем?
Тюремщик. Вполне может быть. А у тебя будут деньги?
Герострат. Непременно!
Тюремщик. Верю. Ты оборотистый малый, раз сумел вытрясти из Крисиппа целый кошелек серебра. Но главное, что и я смогу на тебе заработать. У тюремных ворот стоят несколько человек, готовых заплатить мне только за то, чтобы глянуть на тебя…
Герострат. Вот как? Ну что ж, не возражаю. Значит, интерес к моей персоне возрастает. Очень хорошо! Кто эти люди?
Тюремщик. Несколько торговцев, один каменщик, один художник, его зовут Варнатий, он расписывает вазы, и какая-то женщина.
Герострат. Э-э, да там целая экскурсия!.. Начнем с женщины, тюремщик. Она симпатичная?
Тюремщик. Трудно сказать — она закрыла лицо.
Герострат. Впусти ее первой!
Тюремщик (послушно). Будет исполнено! (Спохватившись.) Ты уже приказываешь мне, мерзавец?
Герострат. Ну и что? Мои приказы неплохо оплачиваются.
Тюремщик (уходя). О боги, почему вы не повелели повысить мне жалованье?.. Так неприятно продаваться… (Выходит и вскоре возвращается, сопровождая Клементину, на которой черный гиматий, лицо закрыто шалью.) Вот, женщина, тот злодей, которого ты желала увидеть.
Клементина. Благодарю тебя, тюремщик. (Дает ему деньги.) Ты позволишь мне побеседовать с ним наедине?
Тюремщик (пересчитывая деньги). Побеседуй. Только не долго, там еще есть желающие… (Уходит.)
Герострат. Что привело тебя ко мне, женщина?
Клементина. Любопытство.
Герострат. Ну что ж, это неплохое качество. Если бы не было любопытных, жизнь казалась бы намного скучнее. Что ж тебя интересует во мне?
Клементина. Все.
Герострат. Всего узнать невозможно. Но я могу дать тебе совет: скоро в городе появятся мои записки, прочти их. Там есть много интересного для любопытных.
Клементина. Прочту. А сейчас дай посмотреть на тебя.
Герострат. Как ты меня находишь?
Клементина. Ты красив, и рост у тебя высокий.
Герострат. А почему я должен быть маленьким? Странные люди, вы почему-то уверены, что поджигатель храма должен быть уродцем. Клеон считал, что у меня прыщавое лицо, ты представляла меня карликом, да?
Клементина. Все в городе говорят, что ты сжег храм из тщеславия. Я не верю в это. Мне кажется, есть другая причина.
Герострат. Что может быть прекраснее славы, женщина? Слава сильнее силы богов, она может подарить бессмертие.
Клементина. Согласна. Но есть в мире одно чувство, которое ценится не меньше славы.
Герострат. Какое?
Клементина. Любовь.
Герострат. Любовь? Ты заблуждаешься… Любовь может унизить человека, слава — никогда.
Клементина. Даже если это слава злодея?
Герострат. Даже она. Кто построил храм Артемиды? Ну-ка? Не мучайся, ты наверняка забыла имя зодчего. Но ты будешь всегда помнить имя Герострата. Видишь, как слава в одну ночь делает человека бессмертным?
Клементина. И все-таки я надеялась, что не она причина твоего поступка. Я думала, что есть в Эфесе женщина, из-за любви к которой и вспыхнул этот костер.
Герострат (усмехаясь). Какая наивность! Да все женщины Эфеса не стоят того, чтоб из-за них поджигали даже курятник.
Клементина. Подойди ко мне.
Герострат. Зачем?
Клементина. Подойди!
Герострат подходит к Клементине, та дает ему звонкую пощечину.
Герострат. Ну, ты! Я могу дать сдачи! (Надвигается на Клементину.) Мне достаточно перепадало в жизни! Перед смертью я бы хотел обойтись без пощечин…
Клементина. Это тебе за всех женщин, ничтожество! (Снимает шаль.)
Герострат. Клементина? (Нервно смеется.) Ай да Герострат! Молодец! Сама повелительница Эфеса пришла к тебе на свидание!
Клементина (зло). Свидание окончено, Герострат! Уже не интересна беседа с тобой.
Герострат. Почему? Что разочаровало тебя во мне, Клементина?
