Комфортная книга - [6]
Камнеломка супротивнолистная
Камнеломка супротивнолистная — самое живучее растение в мире. Его цветки на вид очень хрупки; фиолетовые лепестки, кажется, способен сорвать малейший порыв ветра, и все же это растение растет в Арктике. Эти цветы выживают, прижимаясь друг к другу у самой земли и защищая друг друга от самых жестоких внешних условий на нашей планете.
Связаны
Мы влияем друг на друга. Все мы связаны между собой на множестве зримых и незримых уровней. Возможно, это объясняет, почему один из самых простых и быстрых способов обрести счастье — это осчастливить кого-то другого. Чистый альтруизм растет из эгоизма. Ничто так не радует нас, как возможность не думать о себе.
Недавно я кое-что понял
Я люблю спокойствие. Неспешность. Когда ничего не происходит. Синее небо. Чистый воздух. Пение птиц вместо шума машин. Шаги в одиночестве. Дерзко распускающиеся по весне цветы. Раньше тихие уголки казались мне мертвыми. Теперь же я вижу в них жизнь. Словно склонишь голову к земле — и слушаешь сердцебиение мира.
Груша
Движение вперед — это прекрасно. Но нам нужно и движение вбок. Я, к примеру, только что сел и съел грушу. Я понятия не имею, что уготовано мне судьбой, но я безмерно ей благодарен за то, что жив и имею возможность сесть на диван и съесть грушу.
Тост
Постоянно искать смысл в жизни — это все равно что искать смысл в тосте. Иногда лучше этот тост просто взять и съесть.
Хумус
Иногда кулинария успокаивает. Но лучшая терапия лично для меня — такая кулинария, когда не нужно именно готовить. Когда рецепт настолько прост, что весь процесс сводится к правильному смешиванию нужных ингредиентов. Эдакая продуктовая сходка. Буквальное месиво. И больше всего мне нравится не-готовить хумус. Хумус — сам по себе еда успокаивающая; вероятно, именно поэтому, выйдя за пределы Ближнего Востока, он очень быстро распространился по всему миру. Я и сам не могу толком определить для себя, что в нем такого умиротворяющего. Йотам Оттоленги утверждал, что хумус как бы «эмоционально заряжен» и что именно он повинен в ряде конфликтов на Ближнем Востоке. Каким-то образом, он воспринимается как нечто большее, чем просто еда. Некий «соус по умолчанию». Кулинарный кислород. Мне сложно даже представить себе мир без хумуса. То есть, можно, конечно, но как-то грустно. Я уже много лет делаю себе хумус с различными вариациями, но свой любимый рецепт открыл для себя совсем недавно.
Из ингредиентов: возьми две банки нута, большую ложку тахини, чеснока (предпочтительно в количестве, близком к неразумному), плесни пару раз из бутылки оливкового масла, выдави один лимон, прибавь воды для оптимальной консистенции и дополни все это щепоткой зиры, кайенского перца и соли. Смешай в блендере. Подавай с дополнительными порциями зиры и масла. Возьми хлеба, желательно свежего и еще теплого. Оливковые булочки, пита — все сгодится. Оторви, макни — и наслаждайся.
Я довольно много думал о надежде. В последние годы еще и часто писал о ней. Прежде я цеплялся за надежду, как утопающий за соломинку. На третьем десятке у меня случился нервный срыв. Смесь тяжелой депрессии и панического расстройства засосала меня настолько глубоко, что целых три года своей жизни я провел, отчаянно желая умереть. В таком состоянии тяжело взрастить в себе надежду, но каким-то образом мне все же хватило ее, чтобы найти в себе силы смотреть в светлое будущее и жить дальше.
Надежда в наше время — товар дефицитный. Пандемии, жестокость и несправедливость на каждом шагу, политические волнения и вопиющее неравенство — все это способно очень основательно истощить наши резервы. Однако надежда крайне живуча. Она способна оставаться с нами даже в самые смутные времена.
Надежда — не то же самое, что счастье. Чтобы надеяться, вовсе не обязательно быть счастливым. Тут нужно скорее принять неясность будущего и осознать, что есть варианты этого будущего, гораздо более приятные, чем наше настоящее. Надежда, если говорить максимально коротко и общо, — это принятие перспектив.
Принятие того, что, если мы вдруг заблудимся в лесу, выход из этого леса всегда найдется.
Нам нужен только план и немного решимости.
Пицца
Небо не станет красивее оттого, что у тебя идеальная кожа. Музыка не станет звучать интереснее, если у тебя накачанный пресс с кубиками. Собака не станет более приятной компанией, если в один прекрасный день ты проснешься знаменитым. Пицца вкусна вне зависимости от твоей должности. Лучшее, что есть в жизни, вовсе не связано с тем, к чему нас учат стремиться.
Небольшой план
Быть любопытным. Больше гулять. Ложиться спать вовремя. Пить побольше воды. Дышать диафрагмой. Питаться с удовольствием. Сформировать комфортный режим жизни. Быть добрее. Смириться с тем, что нравишься не всем. Ценить тех, кто тебя любит. Не стремиться к рамкам и определениям. Разрешать себе иногда делать ошибки. Желать того, что уже имеешь. Научиться говорить «нет» тому, что мешает тебе жить. И говорить «да» тому, что помогает.
Лестницы
Часто нам внушают, что жизнь — это один большой подъем в гору. Мы вечно говорим о лестницах, совершенно бездумно. Карьерные лестницы. Лестницы покупательной способности. Верхняя ступенька лестницы. Нижняя ступенька лестницы. Мы говорим о движении по лестнице. О подъеме. О трудностях, которые приходится преодолевать на пути. Мы представляем жизнь как вертикальную гонку, в которой люди-небоскребы тянутся ввысь, стараясь опередить друг друга. При этом нам хватает духу посмотреть вверх, в будущее, или вниз, в прошлое, но никогда — оглянуться на бесконечные горизонтальные просторы настоящего. Беда лестниц в том, что с них не сойти в сторону. Можно только упасть.
В возрасте 24 лет я чуть не покончил с собой. В то время я жил на Ибице, в очень красивой вилле на тихом побережье острова. Совсем рядом с виллой была скала. Охваченный депрессией, я подошел к краю скалы и посмотрел на море. Я пытался найти в себе смелость прыгнуть вниз. Я ее не нашел. Далее последовали еще три года в депрессии. Паника, отчаяние, ежедневная мучительная попытка пойти в ближайший магазин и не упасть при этом в обморок. Но я выжил. Мне уже давно за 40. Когда-то я был практически уверен, что не доживу до 30.
Дождливым пятничным вечером профессор Кембриджского университета Эндрю Мартин находит решение самой сложной в мире математической задачи. Оно способно изменить весь ход человеческой истории. Но профессор Мартин внезапно и бесследно исчезает. Когда спустя некоторое время его обнаруживают… шагающим по шоссе без какого-либо предмета одежды на теле, профессор Мартин ведет себя немного странно. Жене и сыну он кажется каким-то другим. Самому ему абсолютно все вокруг представляется нелепым, люди достойными жалости, человеческая жизнь лишенной смысла.
Жизнь 12-летнего школьника Барни Ива сложно назвать легкой. Год назад исчез без вести его отец, мама целыми днями пропадает на работе, в школе над ним постоянно издевается его одноклассник Гэвин Игл, а директриса мисс Хлыстер решила окончательно сжить его со свету. Как бы Барни хотелось забыть обо всем этом и пожить другой жизнью, где нет никаких проблем. Например, стать толстым, ленивым, избалованным котом. И однажды желание Барни внезапно исполняется.Иллюстрации Пита Уильямсона.
Если бы наша жизнь сложилась по-другому, была бы она лучше? Мы не знаем. Но та, которая нам дана, – ценна сама по себе, об этом новый роман Мэтта Хейга. Между жизнью и смертью есть библиотека. В нее-то и попадает 35-летняя Нора, учительница музыки из Бедфорда, когда однажды ночью вся ее жизнь полетела под откос. Полки здесь тянутся бесконечно. Каждая книга дает шанс прожить свою собственную, но совсем другую жизнь. Принимать другие решения и, главное, не сожалеть о том, что когда-то не случилось. Оказывается, поступи Нора иначе в тот или иной момент жизни, она могла бы стать рок-звездой, олимпийской чемпионкой, ученым-гляциологом, женой и матерью, побывать в Австралии.
Вы держите в руках настоящую историю Отца Рождества. Возможно, вам он известен под другими именами – Дед Мороз, Санта-Клаус, Юль Томтен или Странный толстяк с белой бородой, который разговаривает с оленями и дарит подарки. Но так его звали не всегда. Когда-то в Финляндии жил мальчик по имени Николас. Хоть судьба обошлась с ним неласково, Николас всем сердцем верил в чудеса. И когда его отец пропал в экспедиции за Полярным кругом, мальчик не отчаялся и отправился его искать.Николас и вообразить не мог, что там, за завесой северного сияния, его ждёт встреча с эльфами, троллями, проказливыми пикси и волшебством.
Одиннадцатилетний Филип видит призрак своего отца, погибшего в автокатастрофе. Тот уверяет сына, что аварию подстроил его собственный брат, дядя мальчика. Призрак приказывает отомстить за свою гибель. Тем временем дядя Алан прибирает к рукам и семейный паб, и маму Филипа… «Клуб призрачных отцов» – это новое, провокационное прочтение «Гамлета» Шекспира с непредсказуемым финалом. Рассказчиком становится сам юный Гамлет (Филип), и на передний план выходят его внутренний мир и переживания. Помещая классический сюжет в современные декорации, Хейг не просто играет с классикой, щедро рассыпая по тексту «пасхалки», скрытые цитаты и остроумные перевертыши.
Ожидания, вера и самообман могут серьезно влиять на наше тело и разум. Биолог и научный журналист Эрик Ванс изучает, почему одни из нас более внушаемы, чем другие, и как эффект плацебо запускает в организме настоящие химические реакции. Книга будет интересна всем, кого интересуют тайны человеческого мозга и научные объяснения чудесных исцелений. На русском языке публикуется впервые.
Эта книга — описание реальных событий и набор полезных советов. В ней я делюсь своим врачебным опытом, приобретенным в течение всей жизни. Множество разговоров с пациентками и историй из их жизни поведают о том, как по-разному воспринимают женщины свою жизнь здесь и сейчас. Мы учимся друг у друга. Эта книга не предлагает четкие «правила жизни», но я, надеюсь, она о том, как «думать о них». Есть навыки, которые нужно приобрести, чтобы плыть на север по реке жизни. Это умение понять себя, делать правильный выбор, построить вокруг сообщество близких людей, знать, что и как рассказывать, талант быть благодарными.
Драмы и комедии характера, феномены психологической защиты, воли, творчества иллюстрируют в книге тему типологии человека. Обсуждается проблема направленности, кризисов и тупиков психического развития.
Межличностный интеллект – самая высокооплачиваемая форма интеллекта, шутят психологи. На самом деле это правда – способность человека эффективно общаться даже в любой, даже очень сложной, социальной среде очень востребована в сегодняшнем мире. Люди с развитым межличностным интеллектом имеют больше друзей, общение приносит им больше пользы и удовольствия, их карьера складывается успешнее, они счастливее в браке – каждая из этих причин стоит того, чтобы приложить усилия к развитию межличностного интеллекта. Эта книга поможет начать лучше разбираться в людях, понимать их, находить точки интереса и взаимодействия, договариваться.
Среди духов природы, очарования летнего и осеннего дождей; среди времен года, каждое из которых символизирует особый цикл, где-то рядом с образом мыслей, навеянным каллиграфией, чайной церемонией или цветочным искусством; и, конечно, неподалеку от дома, интерьер в котором навеян красотой природы, поселилось сидзэн – японское искусство видеть красоту в каждом моменте жизни. Условно этот термин можно перевести как «естественный». Но на самом деле его значение гораздо сложнее и глубже. Сидзэн – это стиль жизни, это способ общения, стиль украшения дома и уровень восприятия мира.
Управление Историей, как оно могло бы выглядеть? Какая цель оправдывает средства? Что на самом деле властвует над умами, и какие люди ввязались бы в битву за будущее.