Комета прилетает - [17]
Вся семья подошла к нему, чтобы полюбоваться медалью.
— Какая у тебя красивая челка, — сказали они фрёкен Снорк.
Древесные духи посмотрелись по очереди в ее зеркальце с рубиновой розой на обратной стороне, а каждое болотное привидение нарисовало в записной книжке Снорка мокрый родовой знак[4].
Но вот зазвучала мелодия песенки «Все зверюшки прицепили бантики к хвостам», ни одна нотка не пропала даром. Из-за куста вышли Снусмумрик и кузнечик, старательно наигрывая. Тут поднялась ужасная суматоха, каждый стал искать себе пару, и минуту спустя пары уже кружились по танцплощадке.
— Но ты танцуешь очень хорошо, — сказала фрёкен Снорк, — Что это за танец?
— Мой собственный, — ответил Муми-тролль, — я только что придумал его.
Снорк выбрал русалочку с окуневой травой в волосах, но двигать ногами в такт у него получалось плохо. Снифф кружился с самой крошечной малявкой и чувствовал себя очень большим. Было ясно, что малявка им восхищается. Комары плясали сами по себе, а изо всего леса к танцплощадке шли, ступая мягкими лапками, ползли и скакали новые гости поглядеть на танцы. Никто из них не думал о раскаленной комете, одиноко летевшей в черный Космос.
Примерно в двенадцать часов на полянку выкатили большую бочку с яблочным вином и каждому дали по маленькому берестяному кубку.
Светлячки улеглись на середине танцплощадки, сцепившись в большой шар, а все гости уселись вокруг и принялись за бутерброды, запивая их яблочным вином.
— А теперь давайте рассказывать интересные истории, — предложил Снифф. — Ты можешь рассказать какую-нибудь интересную историю, малявочка?
— Не-е-т, — застеснялась малявка, — ну разве что одну…
— Тогда расскажи ее!
— Жила-была лесная крыса, ее звали Пимпа, — пробормотала малявка и робко поглядела на Сниффа, прикрывая мордочку растопыренными лапками.
— Ну и что же было дальше? — спросил малявку Снифф, подбадривая ее.
— Вот и вся история, — прошептала малявка и спряталась во мху.
Все просто покатились со смеху, а болотные привидения забили хвостами по барабану.
— Сыграйте что-нибудь, чтобы можно было насвистеть этот мотивчик! — крикнул Муми-тролль.
— Тогда сыграем песню бродяжек, — сказал Снусмумрик.
— Но ведь она такая печальная, — возразила фрёкен Снорк.
— Нет, сыграйте ее, — попросил Муми-тролль. — Ее так хорошо насвистывать.
Снусмумрик стал играть, Муми-тролль насвистывать, а остальные напевать:
Фрёкен Снорк вздохнула.
— Ну вот я и загрустила, — сказала она. — Эта песенка про нас. Это мы бредем, бредем одиноко, а дом далеко-далёко! И наши ножки-крошки устали.
— Твои ножки устали от танцев, — засмеялся Снорк и осушил свой кубок.
— И вовсе не так уж далеко наш дом! — крикнул Муми-тролль. — Мы придем домой, а у мамы обед готов. Она похвалит нас: «Молодцы, что нашли дорогу домой», а мы скажем ей: «Ты не знаешь, что с нами приключилось!»
— И у меня будет жемчужный браслет на ногу, — прошептала фрёкен Снорк. — А из одной жемчужины мы сделаем тебе булавку для галстука.
— Хорошо, — согласился Муми-тролль, — хотя я ношу галстук довольно редко.
— А одну жемчужину я повешу на шею своей тайне, — заявил Снифф. — у меня есть тайна. Она начинается на К и оканчивается на А. Она все время скучала обо мне, пока я путешествовал.
— Может, она кончается на КА? — спросил Снорк.
— А вот и не скажу! — крикнул Снифф. — И не смей отгадывать!
Снусмумрик играл одну песню за другой, сонные сумеречные песни, прощальные песни. Малявки и болотные привидения подались назад в лес. Древесные духи исчезли, а фрёкен Снорк уснула с зеркальцем в лапке.
Наконец песни умолкли, и на лужайке стало тихо. Светлячки погасли. Медленно-медленно наступило утро.
Пятого августа птицы уже не пели. Солнце светило так слабо, что его было почти не видно. Но над лесом стояла комета, большая, как колесо, а вокруг нее горело огненное кольцо.
Снусмумрику не хотелось играть. Он шел поодаль, погруженный в раздумья. Остальные тоже молчали. Один Снифф то и дело хныкал, что у него болит голова. Было ужасно жарко.
Но вот лес кончился. Перед ними открылись длинные песчаные дюны. Бесконечные мягкие песчаные холмы, кое-где поросшие диким овсом. Муми-тролль остановился и понюхал.
— Я не чувствую запаха моря, — сказал он. — Здесь плохо пахнет…
— Это просто пустыня, — мрачно заметил Снифф. — Пустыня, где наши кости побелеют, и никто их даже никогда не найдет. У меня голова болит!
Идти по песку было тяжело. Они пошли дальше вверх и вниз, с холма на холм.
— Поглядите-ка! — воскликнул Снорк. — Вон идут хатифнатты.
Впереди по дюнам шествовала вереница хатифнаттов. Не отводя застывшего взгляда от горизонта, они шли и беспокойно махали лапами.
— Они идут на восток, — сказал Снорк. — Может, лучше всего пойти за ними. Ведь вы знаете, у них особенное чутье.
— Но ведь домой-то нам идти на запад, — возразил Муми-тролль. — Папа с мамой живут на западе.
И он пошел напрямую к Долине муми-троллей.
— А теперь я еще и пить хочу, — хныкал Снифф.
Но никто ему не ответил.
Песчаные дюны становились длиннее. Земля была покрыта морскими водорослями, которые в свете кометы казались красными. Здесь были галька и ракушки, куски коры, дерева и пробки — все, что можно найти на морском берегу. Но моря больше не было.
