Комбат. Восемь жизней - [3]

«Вторник, у нее выходной», — припомнил Комбат расписание сына. Поздравлять с Днем святого Валентина молодую заплаканную женщину с обручальным колечком на руке было нелепо, но поздороваться следовало. Он кивнул, она кивнула в ответ, а мальчик заплакал очень слышно. Его мама засобиралась, шумно отодвинула стул и вышла с ребенком на улицу. Боковым зрением Рублев наблюдал — они никуда не торопились. Мальчик жестикулировал, очевидно, просил о чем-то, мама смущенно оправдывалась и тянула его за руку. Но малыш упирался, явно пытаясь настоять на своем. Стало даже интересно. Расплатившись за коробку разномастных пирожных, Борис подумал, не купить ли маленькому плаксе мороженое или большую конфету, но вовремя спохватился, что ничего не знает о чужом ребенке. А вдруг аллергия — не от бедности же мама поила его минералкой, хотя выбор соков был изрядный.

«Прекращай, мечтатель!» — велел сам себе Рублев и, вопреки планам, заказал чашку чая и кусок яблочного штруделя. Пока будет пить-есть, возмутительница его спокойствия уйдет, а он сам поостынет от крамольных фантазий. Нормальная, симпатичная учительница, замужняя, кольцо, видимо, всегда носит. Просто он, дурак, не удосужился это заметить. Зашла с сыном утром в кондитерскую и, возможно, к моменту появления там Комбата уже завершала сладкую трапезу стаканом газировки. Что в этом особенного, необычного, какое можно разглядеть предзнаменование в подобной ситуации? То, что его бесстыжий мозг, забыв об отцовском долге и элементарных приличиях, вообразил себе невесть что!!! Паренек за прилавком испуганно вздрогнул, потому что огромный посетитель в камуфляже вдруг грохнул кулаком по столешнице так, что чайная ложечка выпрыгнула из чашки и со звоном ударилась о каменный пол. Рублев смутился и торопливо вышел, оставив оторопевший персонал гадать о причине взбалмошного поступка. Он быстро шел по улице, уже не любуясь ни витринами, ни счастливыми парочками. Коробка с пирожными мерно раскачивалась в такт его широкому шагу, и какая-то девчонка громко хохотнула своему кавалеру:

— Дядька щас все сласти искрошит, так руками машет.

Борис Иванович остановился, уравновесил хрупкую ношу и степенно двинулся дальше. Впереди маячила вывеска универсального магазина с огромной растяжкой о распродажах. Он решил зайти, просто чтобы переключиться и прицениться — Сергей рос, кроссовки, купленные к началу учебного года, уже поджимали, ботинки, скорее всего, тоже. Заперев пирожные в металлическую камеру хранения, он вошел в торговый зал и двинулся вдоль полок с пестрой обувью к самому большому детскому размеру, тридцать восьмому. Или тридцать восьмой они покупали в конце августа? И вообще, что за глупая затея — покупать ботинки без примерки? Задумчиво постояв перед огромным стеллажом, Комбат неторопливо вышел из отдела. Вокруг колыхались под музыку гирлянды сердечек и голубков, вызывающе одетые девочки раздавали покупателям открытки с призывами купить что-нибудь с праздничной скидкой, с оптовой скидкой, просто что-нибудь купить… Полуголые зазывалы обходили Рублева стороной, но одна, перемигнувшись с подругами, подскочила и быстро затараторила о том, что в отделе игрушек сегодня особенно большой выбор говорящих и поющих сувениров.

— Если вы робкий человек и не решаетесь признаться сами, наш плюшевый мишка сделает это за вас. Удобно, оригинально и недорого…

Комбат растерялся: робким его, пожалуй, никто не называл. А ведь сегодня он точно оробел от неожиданной встречи. Неужели заметно?

Оценив смущение потенциального покупателя, девица мягко поддела его под локоток и, раскачивая едва прикрытой попкой, повела в сторону порученного ей отдела игрушек. Борис посчитал смешным отталкивать хрупкую девочку, после того как сам «отдался» в ее лапки. Он покорно побрел рядом, не догадываясь, что полмагазина со смехом наблюдает за их несоразмерным альянсом.

— Вот те, кто поддержит вас в самые ответственные моменты жизни! — промурлыкала провожатая, обводя рукой полки с медвежатами, зайцами, сердечками и совершенно дурацкими плюшевыми цветами.

— Разберусь, свободна! — Комбат грубовато освободился от направляющей его милашки, но она, очевидно привыкшая к разным покупательским причудам, уже нацелилась на другого простофилю. Рублев с отвращением уставился на пухлогубого, толстоногого амура, сшитого из коротковорсового искусственного меха.

«Кожа должна быть гладкой, он же все-таки человек», — Комбат не успел додумать эту мысль, как услышал знакомый, недавно звучавший плач. Мальчик из кондитерской, сын учительницы информатики, держал в руках маленькую машинку и лил горькие слезы. Она растерянно смотрела в кошелек и шевелила губами.

«Деньги считает», — понял Рублев, и ему стало неловко. Игрушка была копеечной; видимо, учительница просто забыла деньги дома и сейчас обнаружила, что не может оплатить дешевую покупку.

— Разрешите вас выручить, Алена Игоревна! Машинка ничего не стоит, и я с радостью подарю ее малышу!

Женщина подняла глаза, шагнула назад, словно ей предложили взять в руки заряженный «ствол», и замотала головой.

— Хорошо, тогда договоримся так, — Рублев уже протянул купюру кассирше, — в четверг у сына ваш урок, вернете деньги через него. Держи, малыш, играй на здоровье!