Командировка - [34]

Сезонные бригады, именуемые в быту шабашниками, бывает, не прочь урвать и готовы поделиться при этом с покладистым работодателем. Подобных «строительных» дел по одной только Якутии насчитывается не так уж мало. Оправдательные приговоры в таких случаях редки. Однако в каждом отдельном случае юрист обязан видеть «впервые», глубоко разобраться и в мотивах поведения обвиняемого, принять во внимание и обстоятельства, окружавшие человека, и его личность.

Неудивительно, что Верховный суд Якутской АССР, не усмотрев в действиях инженера Щербины при руководстве строительством и оформлении нарядов умысла на хищение, изменил квалификацию преступления: не хищение, а злоупотребление служебным положением. Но вот как звучит статья 170 УК РСФСР: «Злоупотребление властью или служебным положением, то есть умышленное использование должностным лицом своего служебного положения вопреки интересам службы, если оно совершено из корыстной или иной личной заинтересованности и причинило существенный вред государственным или общественным интересам либо охраняемым законом правам и интересам граждан…» Судите сами, можно ли отнести вышесказанное к Людмиле Щербине?

Ее осудили условно. Условно — вот тут не возникало двух мнений, тут все сошлись со вздохом облегчения, начиная с государственного обвинителя на суде, предложившего принять во внимание, что Щербина в прошлом не судима, имеет ребенка и т. п., кончая публикой, заполнившей самый большой в Тикси зал клуба моряков. Щербина, надо ее знать, и здесь осталась верна себе и, воспользовавшись предоставленным ей последним словом, сказала:

— Меня не надо жалеть. Я сама людей не жалею. Я просто желаю им добра.

Для такого характера реальны лишь полная победа или полное поражение.

Читатель, вероятно, отметил, что есть в нашем повествовании главный герой: Арктика.

Нет, Тикси еще далеко не киногород будущей Арктики (под стеклянным куполом, с зимними садами и бассейнами). Пока тиксинцы гордятся тем, что завершили канализацию старых зданий. Пока в Тикси нет даже генплана («проблема с бородой»), хотя монтажники и плотники Тиксистроя, весьма бывалые парни с хронически обожженными морозом лицами, уже успели овладеть прогрессивным способом строительства на сваях. Трудно даже представить, что значит в местных условиях избавиться от котлована — целая революция. В Тикси уже несколько десятков крупнопанельных объектов на сваях, но жилья не хватает, и маломерное строительство остается одним из направлений в развитии северного поселка.

Итак, «студенческий» дом на Морской свидетельствует, что строить можно не вдвое дольше, а вдвое быстрее. Использует ли кто-нибудь результаты успешного эксперимента? Районный архитектор, например, высказал на суде мысль комическую: «Ничего нового не вижу, поскольку в литературе ничего такого не встречал». А начальник РСЦ Архангельский ответил, как всегда, по уставу: «Сметой не предусмотрено». Найдутся ли еще желающие проявлять инициативу? Слишком велика оказалась плата. Не случайно на прямой вопрос, заданный в суде одному из свидетелей, — должен ли инженер иметь свое мнение, этот свидетель ответил, не колеблясь: «Выходит, не должен».

Но ничто не проходит бесследно. Вынужден же был Архангельский третий такой же дом на той же улице строить, сообразуясь с темпом, заданным Щербиной и студенческим отрядом, хотя бы для этого ему пришлось, как выяснилось на том же суде, раскомплектовать целых два стандартных дома, присланных в Тикси морем! Суровый урок получили руководители Северо-Восточного управления Морского Флота. Используя и поощряя энергию и беззаветность своего начальника ОКСа, они не предостерегли, не оградили Щербину от промахов и столкновений, оставили ее один на один с трудностями, зачастую непредвиденными, на которых спотыкались куда более искушенные люди. Говорят же в один голос северяне-строители: пока для всех «северов» не будут узаконены подсказанные практикой более гибкие формы организации и оплаты труда повышенной интенсивности, до тех пор всякое ускорение будет связано с риском нарушить если не закон, то инструкцию. В таких условиях осторожный бездельник или тертый деляга получает преимущество перед работником инициативным.

А потому — наш счет Арктике. В ее немногочисленные, но крайне важные для страны поселки вложен подвижнический труд уже трех поколений советских людей. Уже построены дома с привычным для больших городов комфортом. В Арктике жить все еще нелегко, но уже «жить» перестало быть синонимом «выжить». В Арктике чуть не самый высокий в стране процент специалистов с высшим образованием. У нее большое будущее, ей нельзя самоуспокаиваться. В свое время Арктика влекла лучших, она и сегодня должна быть взыскательна. Близко не подпускать «периферию», второсортность, казенщину, в чем бы она ни проявлялась: в методах строительства, в правовой практике, в нравах и, конечно, в людях. Ей и сегодня нужны постоянные кадры с истовостью первопроходцев и кругозором современных инженеров. И, сделав выбор, отделив зерно от плевела, она должна эти кадры воспитывать и беречь.

Останется ли Щербина в Тикси? Точнее: удержит ли ее Тикси? Или с глаз долой — из сердца вон? Ей нелегко остаться. Но тяжело и уезжать. И она, и ее муж Анатолий — те молодые кадры Севера, кто принимает удобства, как должное, но и не озабочен трудностями, была бы интересная работа. Те, кого Север привлек не «полярными надбавками» к зарплате. Они ехали сюда с доверием, ехали не на срок, не на сезон: уже в Тикси родился Андрейка. Уедут — и это будет потеря для Арктики.