Командарм Лукин - [4]

Обычно 8 ноября Лукины всей семьей гуляли по праздничной Москве. Не изменили своей привычке и в том году: пошли на Красную площадь, запруженную празднично одетыми москвичами. Из репродуктора лилась музыка. Низкий женский голос пел: «Орленок, орленок, взлети выше солнца…» И вдруг Лукин услышал, как плачет Надежда Мефодиевна. Она долго крепилась, считая все, что произошло с мужем, недоразумением, что с ним разберутся по справедливости.

В один из праздничных дней в квартире Лукиных обычно собирались гости. Но ни 7, ни 8 ноября никто не пришел. Даже телефон молчал. Знакомые не звонили. Не увидев в газетах фамилии Лукина в приказе по Московскому гарнизону о проведении военного парада и демонстрации, решили, очевидно, что он арестован.

…Портсигар оказался пуст. Лукин и не заметил, как выкурил все папиросы. За вагонным окном уже давно непроглядная ночь — ни звезд, ни луны. Лишь изредка вдруг ударит в глаза желтый свет, выхватит полустанок с полосатым шлагбаумом, и снова темь.

Лукин вошел в купе. Терехин безмятежно-спал.

Лукин любил ездить поездом. Это была, пожалуй, единственная возможность, когда можно чуть расслабиться, чуть отойти от служебных забот. Ритмичный перестук колес убаюкивал. Однако сейчас он раздражал Лукина. Присутствие Терехина не давало уснуть, будоражило горькие воспоминания…

Конечно, Лукин не мог тогда знать масштаба сталинских репрессий в стране в те предвоенные годы. Но, говорят, чтобы узнать вкус моря, не надо пить все море — достаточно одной капли. Истребление опытных военных кадров произошло и в Сибирском военном округе, куда в январе 1938 года после вынужденного полугодового бездействия Лукин был направлен заместителем начальника штаба. Напутствуя Михаила Федоровича, заместитель Наркома обороны и начальник Управления по командному и начальствующему составу РККА Е. А. Щаденко сказал:

— В СибВО фактически нет командующего войсками округа, нет его заместителей, нет начальника штаба округа. Так что… с богом. Впрочем, перед отъездом в Новосибирск зайдите в гостиницу «Метрополь». Там живет бывший командующий войсками СибВО комкор Антонюк. Он вызван в Москву для расследования. Ему предъявлено обвинение в троцкизме.

Лукин встретился с М. А. Антонюком. Тот ознакомил Михаила Федоровича с обстановкой в округе, коротко охарактеризовал работников штаба.

— Аресты и увольнения командиров продолжаются, — грустно говорил Антонюк. — Временно командовать округом назначен заместитель начальника оперативного отдела капитан Смехотворов.

— Кто? — не понял Лукин.

— Капитан Смехотворов, — повторил Антонюк и с горечью пояснил: — До учебы в академии Смехотворов командовал взводом, после академии — несколько месяцев ротой. Вот и весь его служебный стаж. Такие, брат, дела, Михаил Федорович.

Лукин был ошеломлен.

Через несколько дней Михаил Федорович представлялся врид командующего войсками Сибирского военного округа капитану Смехотворову, члену военного совета дивизионному комиссару Смирнову и начальнику политуправления бригадному комиссару Богаткину.

…Проснулся Лукин от тишины. В открытое окно доносился лишь перронный гул и легкое, спокойное пыхтенье паровоза. Лукин посмотрел на часы — десять утра! На соседней полке — смятая постель, на столике — пустые бутылки. Выглянув в окно, Лукин прочитал на красном кирпичном здании — «Конотоп». Вот так поспал!

Станционный колокол отбил три удара, и в купе шумно вошел Терехин. Руки его были заняты кульками.

— Доброе утро, Михаил Федорович! — Он топтался, не зная, куда положить свертки, — Помогите, Михаил Федорович.

Лукин убрал на пол бутылки, освобождая место.

— Вы полюбуйтесь, огурчики нежинские! Курочка румяная. А запахи, запахи! Люблю, грешник, пристанционные базарчики. Есть что-то в этом домашнее, и в то же время тебя вроде угощают чем-то новым, особенным. Сейчас мы с вами… Да! — вдруг спохватился он. — Радио не слышали? Проспали? А я вот свежую газету купил. Ну-ка… — Терехин развернул «Правду». — Вот, читайте!

На первой странице Лукин прочел:

СООБЩЕНИЕ ТАСС

Еще до приезда английского посла в СССР г. Криппса в Лондон, особенно же после его приезда, в английской и вообще иностранной печати стали муссироваться слухи о «близости войны между СССР и Германией». По этим слухам: 1) Германия будто бы предъявила СССР претензии территориального и экономического характера, и теперь идут переговоры между Германией и СССР о заключении нового, более тесного соглашения между ними; 2) СССР будто бы отклонил эти претензии, в связи с чем Германия стала сосредоточивать свои войска у границ СССР с целью нападения на СССР; 3) Советский Союз в свою очередь стал будто бы усиленно готовиться к войне с Германией и сосредоточивает войска у границ последней.

Несмотря на очевидную бессмысленность этих слухов, ответственные круги в Москве все же сочли необходимым, ввиду упорного муссирования этих слухов, уполномочить ТАСС заявить, что эти слухи являются неуклюже состряпанной пропагандой враждебных СССР и Германии сил, заинтересованных в дальнейшем расширении развязывания войны.

ТАСС заявляет, что:

1) Германия не предъявляла СССР никаких претензий и не предлагает какого-либо нового, более тесного соглашения, ввиду чего и переговоры на этот предмет не могли иметь места;