Команданте - [8]
— Хорошо. Ваша программа у меня есть, я напишу свои замечания и несколько проповедей на тему «Долг истинного члена Церкви Христовой — бороться за освобождение».
— Отлично, — влез Вася, мы запишем их на магнитофон и будем пускать в эфир.
Падре улыбнулся и, дожавшись когда Че отойдет к сопровождавшем их бойцам, подмигнул Васе:
— А ты, сын мой, опять был в Кочабамбе?
— С чего вы взяли? — делано удивился касик
— Да с того, что в соусе чувствуется килькинья, как делают только в Кочабамбе, а здесь вместо него кладут травку уакатайя, — объяснил кулинар-любитель и еще более понизив голос, спросил: — Как там наша знакомая?
Вася неожиданно покраснел.
— Я так и думал, сын мой. В утешение и похвалу тебе могу сказать, что любовь — одна из основных христианских добродетелей.
Редкая цепочка партизан легко и уверенно пересекала взгорья и долины, все больше удаляясь от ваки Касигуача. Через несколько часов движения они достигли одного из малых лагерей, теперь еще час-другой до небольшой айлью и можно будет оставшийся путь проделать на джипе.
— Мне он понравился, — подошел к Васе Гевара. — Как думаешь, не подведет?
— Падре не подвел меня в сложной ситуации, когда на кону были большие деньги, — Вася вспомнил эпизод с полицией и золотыми статуэтками в иезуитской миссии, — не подведет и сейчас, я уверен.
— Это здорово, chico, если он сможет привести к нам верующих. Когда христиане вольются в социальную революцию, она станет непобедимой, — процитировал сам себя команданте.
[i] Относительная влажность в процентах и температура в Фаренгейтах (примерно 36С)
[ii] Асадо — аргентинский способ жарки мяса на углях
Глава 3 — Прыгай!
По счастью, первая мина легла ближе к устью распадка, метрах в пятидесяти от школы, грохнуло гораздо громче, чем от привычных 60-миллиметровых минометов. Рой осколков посек листья и ветки с ближайших деревьев. И тут же внизу, от ручья Чала Майю, застучали пулеметы и ударили винтовки. И не отрывистые хлопки маузеров, а частые и хлесткие выстрелы гарандов.
— Все в укрытия! — первым среагировал Катари, схватил двух опешивших детей в охапку и потащил их к дальнему краю лагеря.
Следом за ним, похватав растерявшихся школьников, бежали взрослые ученики-партизаны.
Нападающие усиливали огонь, им редко отвечали винтовки одного из двух передовых постов, второй молчал — не хотелось думать о худшем, но судя по внезапности нападения, часовых либо сняли до боя, либо застрелили в первые секунды.
Еще несколько мин взорвались гораздо ближе к центру партизанского лагеря. Вдребезги разнесло кухонный очаг и котел варева с шипением пролился на огонь, обдав все вокруг паром и запахом подгорелой еды. Ударная волна выбила подпорку крыши класса, жерди и листья перекрытия рухнули на самодельные парты.
— Все вверх, отходим по ущелью! Катари, прикрывай! — касик, наконец, выскочил из штабной палатки, запихивая на ходу бумаги в полевую сумку.
В лагерь он приехал чтобы встретить и тут же завернуть обратно Таню, а оно вон как вышло.
Таня и метнулась мимо него в обратном направлении.
— Назад! Назад! — отчаянно закричал Вася, но Таня, не обращая внимания, забежала в штаб и возилась там.
Касик прыгнул следом, цапнул ее за руку и потащил за собой.
— Мои записи! — заверещала немка.
— Убьют, дура! Бегом к детям! — он выцепил взглядом Иская и крикнул: — Сожги штаб!
Маленький индеец молнией кинулся под навес генератора и выдернул оттуда канистру. Несколько резких взмахов и в воздухе повис сладковато-едкий запах бензина, а еще спустя несколько секунд взвилось пламя от брошенной в штаб зажигалки.
Он успели — стоило отбежать метров на десять, как сзади легла еще серия мин, на этот раз прицельная. Тугая стена воздуха с комьями земли догнала и со всей дури пихнула Тупака, Иская и Таню в спины, да так, что они пролетели вперед и приземлились носами в пыль.
— Не спи, замерзнешь! — прорычал Вася, вздел ее на ноги и снова потащил за собой.
Противник стрелял куда лучше, чем обычные армейские — за несколько минут боя убили уже двоих и ранили человек пять. «Рейнджеры!» — метнулась в мозгу озарение.
Больше некому, у остальных маузеры, да и действуют иначе. Но у них же подготовка еще месяца на четыре! Значит, решили бросить их в бой сейчас, а раз так — нужно немедленно отступать.
— Там не меньше роты при трех минометах, — как о само собой разумеющемся сообщил Искай.
— И пулеметов штуки четыре, — добавил невозмутимый Катари.
— Отходы заминированы? — нервно потирая плечо, спросил Вася.
— Да, касик.
— Тогда так. Таня, берешь детей и уводишь их как можно дальше. Катари — сопровождает.
— Но…
— Никаких «но»! — рявкнул бывший студент. — Исполнять! Искай, бери своих и вниз, в общину. Эти сукины сыны наверняка приехали на грузовиках.
— Сделаем, касик, — разведчик скользнул по склону и растворился в зарослях, следом так же неслышно исчезли трое его бойцов.
На месте лагеря встали череда разрывов и клубы чада над полыхающим штабом, а на позициях атакующих — неожиданный столб дыма там, где предположительно стояли минометы.
Все герильерос, кроме оставшихся прикрывать, отходили утаскивая раненых и убитых. Вскоре заслон замолчал, следом перестали стрелять нападавшие. Только когда пахнущая пожаром, потом и порохом цепочка партизан вышла на гребень, далеко внизу несколько раз грохнули гранаты и растяжки.
Скамов, Михаил Дмитриевич, 1971 г.р., гражданин Российской Федерации, он же Майкл Скаммо, 1859 г.р., гражданин Северо-Американских Соединенных Штатов, он же Большев, он же Дриба, он же Сосед. Образование высшее, инженер-строитель, владелец и руководитель проектно-расчетной фирмы, секретный агент Московского охранного отделения, член редколлегии газеты “Правда”, большевик, принципиальный противник террора, кавалер ордена Станислава 3-й степени… При таких раскладах можно легко стать миллионщиком, но хочется потратить эти деньги с толком, чтобы революция в России получилась бархатной...
Середина шестидесятых, команданте Че Гевара проверяет на практике свою теорию создания партизанского очага. Центр Латинской Америки, Боливия, плоскогорье Альтиплано, партизанщина, городская и не очень герилья. Индейцы кечуа и аймару, шахтеры оловянных рудников, солдаты и рейнджеры, американские инструкторы, бывшие нацисты, коммунисты и леваки всех мастей и один студент-этнограф. И мир на пороге потрясений 1968 года. ¡Hasta la victoria siempre!
Профессия инженера Скамова – строитель. За двадцать лет заготовлено немало кирпичиков будущего общества – Союз Труда, артели, издательства, Красная гвардия, Советы по всей стране, но помимо них есть сепаратисты, колоссальные долги, интересы других держав, да и неизвестно, как дальше себя поведет «широкий фронт». Главное – не дать раскрутиться маховику взаимоистребления. Вся власть Учредительному собранию! Вся власть Советам!
Огромное, разбросанное по всей России, движение кооператоров, Строительное общество, подпольная организация, со своими мастерскими, типографиями, дружинами, комитетами, школами, крестьянскими братствами, рабочими группами, студенческими кружками, военными союзами, со своими стачками, демонстрациями, интригами и арестами — сможет ли все, созданное инженером Скамовым устоять в урагане Большой Войны?
Как говорил Антон Павлович Чехов, “Если в начале пьесы на стене висит ружье, то к концу оно должно выстрелить”. Ружья, развешанные инженером Скамовым в первой части, уже стреляют, дом построен, Митяй усыновлен, дерево посадить недолго… Живи да…
Еще раз о царицынском покушении на Троцкого. Журнал «Дождь», № 13, Москва, 1987 г. (Фанфик на «Недостреленного» — https://author.today/work/57143).
Николай, обычный подросток из необычной семьи. Из-за странного стечения обстоятельств попадает в другой мир, где попытается найти свое место и обрести простое человеческое счастье. Но подойдет ли оно ему? Примечания автора: Автор новичок и это его первое произведение. В произведении намеренно используется скудное описание, чтобы читатель сам представлял мелкие детали, погружаясь глубже в повествование.
Меня зовут… нет, не так. У меня много имен — в каждом народе и на каждом Небе меня называют по-разному. Вспомнить все свои имена невозможно, зато одно имя является для меня родным. Азраиль. Меня зовут Азраиль… и я когда-то был Богом. Точнее, человеком, что по силе своей достиг уровня семи Богов. Но я был наивен, когда верил в святость Богов. Наивен и глуп, и потому поплатился. Детьми, силой и всем, что ценил. Но теперь я другой. И пришло время создать своё Небо.
Замыслы Великой Вселенной неисповедимы. Сбросив с мостика в пещерный провал, она без устали посылает меня в разнообразные миры не то в роли миротворца, не то разрушителя планов, которые идут вразрез с её невероятными задумками. Мои планы тоже рушатся. Хотела отсидеться у дедушки в Учебке, ан нет. «Труба трубит», и я вновь шагаю в портал, который приведёт меня в незнакомый мир, к встречам и старым друзьям.
В одной далекой-далекой галактике появился один свежерожденный клон. Правда несколько несвойственного для данной галактики типа. Да и создатель клона эту далекую-далекую недолюбливает, да и в целом — все вышло странно и не так.
Авария на картинге перебросила сознание программиста и по совместительству гоночного фаната Михаила Шумилова, не сумевшего в свое время реализовать себя в автоспорте, в тело подростка-гонщика на несколько лет назад. Сможет ли он использовать знания о ближайшем будущем, чтобы менять ход событий, и чего достигнет в чемпионате F4 — нижней ступени гонок на автомобилях с открытыми колесами? Ведь от этого зависит и его будущее тоже. Мечта исполнилась, пусть и таким неожиданным образом. Теперь главное — не упустить полученный второй шанс.
