Кома. Книга третья. - [7]

Гарри ошарашенно молчал.

— А куда смотрела Грейнджер? Она ведь точно читала устав, там написано отчего и почему нужен присмотр на практических занятиях. Неужели наша умница, — яд в моем голосе можно было черпать ложкой, — забила и решила не просвещаться на этот счет? Ну, что ты молчишь?!

Гарри молча показал в сторону. Я обернулся и увидел столик у стены, на котором стояли флаконы с зельями, какая-то широкая банка с травянисто-зеленым содержимым (наверняка мазь от ушибов) и графин с водой. Агуаменти уже не котируется?

Я подошел ближе и стал проверять, что это за зелья. Гарри молча шел следом. Так, бадьян, укрепляющее, кровеостанавливающее, успокоительное. Вода. Ну, хоть что-то.

Краем уха я слышал, как переговариваются члены Армии Дамблдора, с любопытством косясь на нас.

— Ну и молодцы, что хоть о чем-то позаботились,— поостыв, буркнул я. — Но этого недостаточно. Лучше бы стандартную аптечку заказали. Что, все каталоги из гостиных изъяли?

Поттер медленно моргнул и сказал:

— Хорошо, ты прав, я упустил этот момент, и я виноват. Потом выскажешь мне то, что посчитаешь нужным. Сейчас ты нам поможешь?

Я, разом потеряв весь запал, устало выдохнул и потер лоб.

— У меня куча дел и без вашей возни. Давайте вы просто не будете замахиваться на заклинания уровня ЖАБА? Я вам даже аптечку соберу и список набросаю, в какие дебри лезть не следует.

— А может, ты нас научишь азам первой помощи? — мило улыбнулся Поттер. — Тогда и тебе самому спокойнее будет.

На секунду я онемел от такой наглости, а потом рассмеялся:

— Моя школа! А ты растешь над собой, Поттер, глядишь, лет через пять я перестану называть тебя оленем.

Гарри на секунду спал с лица, а я прикусил язык. Блин, теперь олень уже я. Кто его знает, что будет через пять лет — тут же Псы во главе с Волдемортом хотят всех убить. И Гарри у них первый в списке нежелательных лиц.

— Я посмотрю свое расписание и скажу тебе, когда смогу. Вы уже что-нибудь энергоемкое изучали из сложных чар? Тех, что будут на экзамене ЖАБА?

— Нет, собрались сегодня.

— Все здесь?

— Да. А что?

— Раз уж здесь и я, — ехидно улыбнулся, — пользуясь случаем, проверю всех. Оно, знаешь ли, и несложными заклинаниями такого можно навертеть…

— Спасибо, Вадим, — благодарно улыбнулся Поттер, снимая чары.

К счастью, покалечиться и покорежить собственную магию никто не успел. Было несколько некритичных перекосов, но это выправлялось буквально за неделю. Раздав фенечки и дав рекомендации, я остановился около Грейнджер.

— Скажи мне, звезда моя, зачем ты так рвешься на тот свет? Поверь, там нет ничего интересного.

— Что значит на тот свет? — опешила Гермиона.

— То и значит. Будешь колдовать в ближайший месяц — сдохнешь. Чудо мое, колдовала Протеевы чары? Раз пятьдесят? Признавайся, — ласково медовым голосом пропел я.

И побледневшая Гермиона впечатлилась настолько, что безропотно призналась и ничего не спросила.

Да, каюсь, воспользовался послезнанием. В жизни бы не определил, что она там колдовала. Зато про смерть я не шутил, если бы она перенапряглась в ближайший месяц, то умерла почти сквибом годам к тридцати. Если бы не додумалась пройти лечение. Я аккуратно взял руку девушки и начал обматывать её длинной жемчужной нитью.

— Вот и все. Тридцать дней, до новой луны ничего сложнее бытовых чар не колдуй. Как ты будешь выкручиваться на практических уроках, мне плевать. Надо же как-то тебя воспитывать, так что освобождения ты не получишь ни от меня, ни от мадам Помфри. Думать надо до, а не после. Ладно, ты наплевательски относишься к своему здоровью, но зачем других подставлять? Из-за тебя многие могли серьезно пострадать.

Гермиона пристыженно опустила глаза, стиснула зубы, но сдержалась. И ничего не сказала.

Я покачал головой, развернулся и даже успел сделать несколько шагов к выходу, когда Рон растерянно выдал:

— Он что, так и уйдет? Он же всех сдаст!

Ребята загомонили и заступили мне дорогу. Выглядели они решительно. Я хмыкнул и скрестил руки на груди. Смешные.

— И что же вы мне сделаете?

— Подпиши вот этот пергамент, — Гарри протянул мне лист со списком фамилий и говорящим названием.

— Серьезно? Армия Дамблдора? А директор-то в курсе? Не в курсе? А что же вы его тогда подставляете?

— Мы никого не подставляем, — набычился Рон, краснея и сжимая кулаки.

— Это как сказать. Если это, — я тряхнул пергаментом, — кто-то увидит, то проблемы в первую очередь будут у него, не у вас. А у Дамблдора и так жизнь не малина.

— Его никто не увидит, — вздернула нос Гермиона.

— Зачаровала, солнце мое? — ласково спросил я, поднимая на нее взгляд, и сделал очень умный вид. — Судя по отпечатку чар, что-то из разряда проклятий кожных покровов. И условия снятия завязаны на время… Примерно несколько лет… Точно больше трех, но меньше десяти. Угадал?

Гермиона смутилась под взглядами окружающих.

— Стоп, пергамент заколдован? — раздался испуганный возглас.

— А то ж! Вы думали, в сказку попали? Будет вам всем урок: нельзя подписывать непонятные бумажки.

Что примечательно, не возмущались только чистокровные и некоторые полукровки, остальные отвечать за свои поступки явно не хотели и вовсю галдели, обвиняя девчонку.