Колымское эхо - [9]

—    Игорь, а где твоя семья?

—    Ушли от меня, бросили.

—    А почему другую не заведешь?

—    Одинокому, вернее холостому, даже луч­ше живется.

—     Во-во! Мой братан едва женился, месяца не прошло, а его цап за задницу и следом за отцом на Колыму отправили. Я неделю назад узнал.

—    А за что его взяли?

—     Разве у нас говорят? Затолкали в «воро­нок» и без объяснений! — нахмурился Евменович.

—     Просто так не берут. Была причина,— на­хмурился Бондарев и сказал:

—     Знаю я от своих ребят, что твоего брата взяли. И не случайно. На демонстрации не хо­дил. Сколько ему говорили, а он, как глухой. Вот и загремел на пятак как неблагонадежный, несознательный. Он и в армии от политзанятий отлынивал. А ведь в погранвойсках служил.

—    Ну и что с того? — огрызнулся Иванов.

—     Пойми, это Варе или мне безразлично. А тебе все знать надо о брате. Ведь он не по­сторонний человек. Близкая родня. Вот так на­шкодит, а тебя за жопу прихватят и тоже куда-нибудь упекут. Почему дома, в своей семье не досмотрел?

—    Он уже женатым был, свою семью имел. А что? И его нет в живых? — вдруг что-то дош­ло до Сашки. Глаза человека округлились, лицо побледнело.

—    На тракторе работал. Дорогу делал. Да не удержался. Юзом с горы унесло,— буркнул Игорь невнятно.

—   Ты у меня уже сколько работаешь? Какой юзом, откуда знаешь? Скажи правду хоть раз,— возмутился Евменович.

—    От своих знаю. Они теперь повсюду рабо­тают. А связь держим. Так, на всякий поганый случай. Так вот знай. Бузу подняли мужики. Уж что не пофартило им, не врубился. Но на своих поперли стенкой. Говорят, что за какого-то му­дака взъелись, потребовали выпустить из ШИЗО. Наши не в какую. Начался базар, потом пота­совка, пошли в ход кулаки. Ну, от разборки до оружия один шаг. Конечно, не только в заводил стреляли. Кто-то может случайно, под шальную пулю попал. Ведь требовали заводягу на волю. Грозили всем глотки порвать. Наши тоже озве­рели. И так со всех сторон неслось всякое, а тут еще своя толпа. Кто прав, кто виноват теперь попробуй, разберись. Зэков спецотряд успокаи­вал, своих не хватило. Только сотрудников во­семь человек уложили финачами. Самих почти два десятка потеряли. Кто больший дурак, долго разбирались. Но... Из тех ребят, из наших, нико­го на зоне не осталось. Всех раскидали кого куда, по разным местам. На Колыме никого не оставили. Вот тебе разборка. Не могли догово­риться тихо.

Иванов сидел, обхватив руками голову, закрыв лицо. И только плечи дрожали мелко-мелко.

Выходит, он мертвого считал живым и совсем недавно отправил ему письмо. Оказалось, оно опередило события и стало ненужным никому...

—    Скажи, а кто тебе про брата сказал? — спросил Иванов Бондарева, все еще рассчиты­вая на ошибку в информации.

—    Ребята позвонили. Свои. Они не ошиба­ются, будь уверен. Перед самым отъездом со­общили. Я знал, потому ехать не хотел, все от­тягивал, но когда-нибудь все равно узнал бы правду,— добавил мрачно.

—    Саш, вы сейчас на могилы пойдете? К сво­им? Возьми свечки и конфеты на помин, так по­ложено,— предложила Варя.

—     Нынче вы не уедете. Так я ключи с собой не возьму. Положу под половик, что под поро­гом лежит, быстро найдете. Да голодными не сидите. Знаете, где что найти. Ешьте, да ложи­тесь отдохнуть, пока койка свободна. И помни­те, меньше переживайте. Сколько не тужи, мер­твых не поднять, а и себя не стоит гробить, жизнь и без того короткая штука,— собиралась на работу.

Вскоре в доме опустело. Султан бежал за хозяйкой, не оглядываясь, на погост. Там были чужие люди. Они его не интересовали.

Варя лишь в конце дня вспомнила, что у нее в доме ночуют двое чужих мужиков. Купила для них в запас пару буханок хлеба, сунула их в сум­ку и заспешила домой, кликнув Султана. Тот ми­гом выскочил из-под порога, взял из рук Вари еще теплый кусок хлеба. Ел на ходу, торопливо. Легко ли целый день ждать... К себе домой баба спешила. Все ж чужие люди в избе, было как-то неловко, непривычно. А тут, будто кто подслушал. Машина нагнала, затормозила возле самой бабы и шофер пред­ложил:

—   Давай подброшу. До самой хаты довезу. Мне как раз в ту сторону. Хлеб повезу,— пред­ложил улыбчиво.

Варя легко впорхнула в кабину, пристроила сумку за спину, затащила Султана.

—    Ну, что, баба, все одна горюешь в своей хате или присмотрела кого-нибудь? В наших местах зимы холодные. Одной не прожить, му­жик нужен, хозяин и заботчик. Тогда все лег­че,— глянул озорно.

—    Где его взять, хозяина? Хороших давно расхватали, а говно и самой не надо. Так и бе­дую одна, куда деваться?

—    На меня бы глянула. Все ж мужик!

—    Так ты семейный. Двое иль трое ребяти­шек растишь. Куда к себе возьму женатика? Семью разбивать не стану, стыд не потеряла.

—    О чем ты, Варюха? Я уже давно один ма­юсь. Жена к своим в отпуск поехала вместе с детьми. Давно вернуться должны были. Да до сих пор ни слуху, ни духу.

—    А куда делись?

—    Не знаю. Уж и письма, и телеграммы по­сылал, никакого ответа. На разговор телефон­ный не пришла. Уже не знаю, что и думать? — скульнул жалобно.

—    Еще один холостяк выискался на ночь гля­дя. Скажи, а перед отъездом не погавкался с же­ной ненароком?