Колыбель ветров - [9]

Не прошло и часа, как я разговаривал с адмиралом. Мне ничего твердо не обещали, но позволили изложить наш план нескольким офицерам в чинах, которые меня выслушали. Я уехал из Вашингтона с надеждой, несколькими рекомендательными письмами в адрес военного командования на Аляске и, самое главное, правом на получение пятисот коробок с полевыми пайками, оставшимися от второй мировой войны. Мы могли получить их на продовольственной базе флота в Сиэтле.

Затем в нашем деле появился еще один просвет. Морское министерство вызвало нас в Анн-Арбор и предложило присоединить свою экспедицию к экспедиции Гарвардского университета, отправляемой на Алеутские острова по договоренности с научно-исследовательским отделом морского министерства. Я немедленно отправился в Бостон. Сотрудники Гарвардского университета удивились и до некоторой степени опешили, узнав о наших планах, так как не допускали мысли, что кто-либо, кроме них, намерен изучать Алеутские острова. Однако после ряда оперативных совещаний они согласились, что объединение обеих экспедиций было бы лучшим выходом из создавшегося положения.

Я возвратился в Анн-Арбор ликуя, так как был теперь вполне уверен, что главный вопрос отрегулирован. Нам приходилось в спешном порядке пересмотреть свои планы, чтобы привести их в соответствие с планами гарвардцев. Но тут мы узнали, что те настаивают на полном контроле над нашей экспедицией вплоть до находок, сделанных нами лично, и что мы попадаем под начало Уильяма Лофлина, возглавляющего Гарвардскую экспедицию, хотя тот, подобно мне, и сам лишь недавно окончил университет.

Мы с Бобом были разочарованы, потому что мечтали вести полевые работы без помех и так, как мы себе представляли. Но выбора у нас не было, и, приняв эти условия, мы срочно занялись перестройкой своих планов. Поскольку наши маршруты менялись, нужно было отправить десятки писем, извещающих об этом тех, с кем мы были связаны.

Дни собирались в недели, а мы не получали из Гарварда никакого ответа. Затем в начале июня нам стало известно, что экспедиция Гарвардского университета уже выехала на острова. Я поспешил связаться по междугородному телефону с сотрудниками, с которыми у меня имелась договоренность. "Да, да, — заявили они напрямик, — мы решили, что слияние двух экспедиций вещь невозможная". Когда я повесил трубку и сообщил новость Бартлету и Бобу, им ничего не оставалось добавить. Мы были совершенно подавлены. Каждый из нас считал всю затею провалившейся.

Однако на следующий день мы опять встретились, и, придавая своему голосу побольше уверенности, я объявил, что мы будем следовать своим первоначальным планам.

— Теперь уже слишком поздно хлопотать о полном финансировании нашей экспедиции, а поэтому придется обойтись тем, что у нас есть. Думаю, что имеющихся средств хватит по крайней мере на дорогу до островов.

Но, подсчитав свои ресурсы, мы убедились, что у меня с Бобом набирается всего 300 долларов. Ботанический сад мог выдать нам еще несколько сот долларов в виде аванса за коллекции и фильмы. Бартлет одалживал нам некоторую сумму и свои личные фотоаппараты — две реликвии, имевшие вид первых образцов продукции Истмен-Кодака[7]. Все же на этих фотоаппаратах мы сэкономили несколько тысяч долларов.

— Так или иначе, мы едем! — решительно заявил я.

Через несколько дней мы выехали домой в Чикаго к моим родным, чтобы завершить последние приготовления к путешествию, а девятого июня были готовы сесть в поезд, направлявшийся в Сиэтл. Мы пробирались к вокзалу по запруженным транспортом улицам в машине, до отказа набитой дорожной кладью, ящиками, тюками и вещевыми мешками. Вдруг сзади, с того бока, с которого наша машина была особенно перегружена вещами, послышался громкий сигнал автомобиля.

— Что случилось? Мы кого-нибудь сшибли? — крикнул я Бобу, пристроившемуся сзади на вещевых мешках, так что его колени упирались в подбородок.

— Небольшая неприятность, Тед, — отозвался он, — вывалились два сундука, и все вещи рассыпались по дороге.

На дороге валялось наше нижнее белье, чулки, треноги, пленка и полевое снаряжение. Пока мы собирали свои пожитки, на улице образовалась пробка, и в наш адрес сыпались нелестные эпитеты, судя по которым сидевшие в машинах не скрывали своей иронии. Причина их смеха была совершенно очевидна поверх груды подобранных с земли вещей лежала одна из прихваченных нами в дорогу книг — "Как разбивать лагерь".

Так началась наша экспедиция.

ГЛАВА III

Сиэтл — ворота в Аляску — вдохнул в нас новые силы. Несмотря на все перестройки, он навсегда останется старым портовым городом. Его доки рассказывают о других временах, напоминают о том, как возникал этот порт, повествуют о бесшабашных, бурных днях его молодости. Точно два морских волка, мы с Бобом с облегчением вздохнули среди старых пристаней и огромных океанских пароходов. Казалось, что Аляска уже на горизонте.

Мы наведывались ко всем, кто, по нашему мнению, мог бы подсказать, как добраться отсюда до Алеутских островов, — к береговой охране, во флот, во фрахтовые компании, в консервные фирмы и к рыбакам. Нас чуть было не взяли в качестве дополнительного балласта на старую баржу, но капитан обнаружил, что его страховым полисом живой груз не предусмотрен.