Коля из села Снегири - [14]

Сейчас оба самолёта катились рядом друг с другом.

Внезапно прозрачный козырёк перед Колиными глазами прошили вражеские пули - это фашисты заметили Николая Яковлевича и открыли по нему огонь из автоматов.

И тут Коля поступил так, как Виктор Талалихин.

Правда, у Колиного самолёта не было крыльев, так ведь фашистская машина тоже ещё не оторвалась от земли.

Коля дал мотору самые большие обороты, и его маленькая бескрылка бросилась на самолёт врага.

На миг Коля увидел перепуганные лица фашистов. Потом их знак свастику, похожую на раскоряченного паука, сидящего в белом кругу на хвосте самолёта.

Наверное, такого же отвратительного паука увидел в московском небе Виктор Талалихин, когда бросил свой истребитель на вражеский бомбардировщик.

И маленькая бескрылка отчаянно врезалась в огромный хвост фашистского самолёта, ударила по свастике винтом, мотором, всей своей небольшой тяжестью.

Коля успел услышать грохот, треск, успел почувствовать запах горелого металла, в лицо ему плеснуло горячее масло, он ударился обо что-то головой и... потерял сознание.

Очнулся он уже на зелёной траве.

Над ним хлопотал молодой солдат.

- Ты кто? - спросил Николай Яковлевич.

- "Кто-кто"! - повторил солдат женским голосом. - Санинструктор, вот кто.

Только тут Коля разглядел, что этот солдат - девушка.

- А чего ты тут делаешь? - спросил Николай Яковлевич.

- "Чего-чего"... - обиделась девушка. - Тебя спасаю, вот чего.

Николай Яковлевич даже удивился:

- А чего меня спасать?!

Теперь удивилась девушка-санинструктор:

- Как это, чего?! - У неё даже поднялись брови. - Ты же раненый! - И она поднесла к Колиному лицу своё круглое зеркальце: - Погляди-ка!

Из зеркальца на Николая Яковлевича смотрел незнакомый, забинтованный младший сержант с разбитым носом и синяком вокруг левого глаза.

Наверное, Николай Яковлевич разглядывал бы себя и ещё, но вдруг девушка-санинструктор вскочила, как пружина, и звонко доложила:

- Товарищ гвардии генерал! Младший сержант, не знаю, как его фамилия, очнулся и разговаривает!

- Исаев его фамилия. - Генерал присел на корточки рядом с Колей. - А звать его, как меня - Николай Яковлевич. Ну, гвардеец, как себя чувствуешь?

Коля хотел было тут же вскочить и крикнуть: "Нормально, товарищ гвардии генерал!" Но генерал придержал его рукой:

- Пока полежи, Николай Яковлевич, отдышись. Ты хоть знаешь, кого задержал?

Но Николай Яковлевич вообще не помнил, что с ним произошло. Он, видно, так сильно ударился, что сейчас никак не мог понять, о чём его спрашивают, почему у него забинтована голова и даже где он находится.

Коля с трудом скосил глаза и увидел в стороне десятка два фашистских офицеров в шинелях серо-зелёного цвета и среди них того длинного, которого мотор-майстер назвал большой фашистской шишкой.

Пленных охраняли наши солдаты.

Сейчас фашисты уже не суетились, и вид у них был довольно унылый.

- Очень опасные преступники, - сказал генерал, посмотрев в их сторону, и вдруг спросил Колю: - Одного понять не могу, как ты-то здесь оказался, да ещё на самолёте?

Коля смутился, покраснел даже и признался:

- Виноват, товарищ гвардии генерал, очень покататься захотелось. Виноват...

- Что захотелось?! - не поверил своим ушам генерал.

- Покататься, - повторил Коля со вздохом. - Порулить.

Тут фашисты испуганно вздрогнули и посмотрели туда, где лежал отважный гвардеец. Они никогда ещё не слышали такого богатырского хохота. Это хохотал генерал Николай Яковлевич Зубарев. Хохотал громко, заразительно, до слёз.

И снова, как тогда, давно, когда оба Николая Яковлевича ещё только познакомились, вслед за генералом стали смеяться те, кто стоял поближе, потом те, кто стоял подальше, потом захихикала девушка-санинструктор, а вслед за всеми смех разобрал и Колю Исаева. Он смеялся, сам не понимая почему, и с каждой минутой чувствовал себя всё лучше и лучше.

Глава двенадцатая

Немецкий язык

Шло время, шла война.

Наша армия освобождала от фашистов всё новые города и целые страны.

Теперь Коля Исаев немного прихрамывал: в одном бою его ранило в левую ногу, но в госпиталь ехать он отказался.

- Что вы, в самом деле?! - возмутился он. - Войне скоро конец, а я буду в госпитале отдыхать и не увижу, как она кончится?! Дудки! Буду воевать до полной победы и сам эту войну прикончу!

Никто не стал ему возражать. А что спорить, если он прав?

К этому времени наша армия уже очистила от фашистов Венгрию и привела военная судьба младшего сержанта Исаева вместе с его гвардейской частью в другую страну - Австрию.

Будь у Николая Яковлевича свободное время, он, наверное, полюбовался бы и на высокие горы Альпы, которых никогда не видал, на их голубые снежные вершины, на зелёные альпийские луга, по которым никогда не гулял, на синие озёра, на дома под красными черепичными крышами, - не страна, а сказка... Если б не война, если бы не горели эти красивые дома, не гибли люди!

"Эх! - думал Николай Яковлевич. - Сюда, в эту Австрию, хорошо бы не воевать приехать, а в гости!.. Вот тогда можно было бы погулять не спеша по горам, покупаться в озёрах, пособирать в лесах грибы, подружиться с австрийскими ребятами и девчатами. А приходится вот доколачивать фашистов, освобождать от них и эту страну".