Коловорот - [11]

Бату краткое время восхищенно-удовлетворенно созерцал своего любимого телохранителя. Харгул сразу выделялся среди прочих воинов своим огромным ростом и мощным телосложением, которое не скрывал, а еще более подчеркивал до блеска начищенный стальной доспех, нескупо украшенный серебром. Невероятная мощь Харгула не ограничивалась огромностью его тела, ее, невольно съежившись внутренне, ощущали все присутствующие, она подавляла.

— Харгул! Я узнал имя урусутского вожака! Это Евпатий Коловрат. Ты поведешь свою тысячу в бой! Ты найдешь Коловрата и убьешь его! Или приволочешь мне на аркане! Твоя тысяча втопчет в грязь оставшихся в живых урусутов, это будет нетрудно, когда ты лишишь их вожака! Все! Иди! Приведи мне Коловрата на веревке или принеси его голову! Вперед!

Поклонившись, Харгул покинул юрту. Нойоны, не сговариваясь, перевели дух.

Русские едва успели выровнять ряды, как на них обрушилась новая конная лава. Новый натиск был сильнее прежнего. Монголы использовали ту же тактику, что и при взятии Рязани, — пользуясь огромным численным перевесом, монгольские военачальники с каждой новой атакой посылали в бой свежие отряды, еще не участвовавшие в сражении.

Гибли русские, гибли монголы, и те, и другие кидались в схватку с одинаковой яростью. Коловрат, как обычно, прорывался туда, где русским было тяжелее всего, и исправлял положение. Он приметил нойона богатырского сложения, видимо, начальника монгольского отряда, нойон сражался в первых рядах, а не руководил своими нукерами, находясь в центре отряда, как обычно. Монголы, ведомые своим начальником, в том месте теснили русских, и Евпатий повернул своего коня туда. Пробившись ближе, он с удивлением услышал, что багатур время от времени выкрикивает его имя, но он быстро понял, откуда монголы узнали его имя. Чуть поодаль с багатуром ехало пятеро нукеров со вздетыми вверх копьями. На копья были насажены бородатые русские головы. «Ты ищешь встречи? Ты ее получишь!» — Евпатий двинул прямо на нойона. Монгольский богатырь тоже увидел его. Они ехали навстречу друг другу, и воины с обеих сторон расступались, давая дорогу. Вот съехались, сшиблись. Бьющиеся округ них, не сговариваясь, переставали на время убивать друг друга и оборачивали взоры на святое для воина действо — единоборство военачальников.

Харгул делал ставку на мощные одиночные удары и на прямой натиск лоб в лоб, он постоянно наступал и теснил. Любая преграда, вставшая на его пути, неизбежно будет сокрушена. Коловрат же умело уклонялся от направленных ударов, сохраняя пока потенциал ударов своих, лишь изредка отвечая, и уходил с линии атаки. Доспех Харгула был тяжелее, мощнее, чем у Коловрата, и поэтому Евпатий был подвижнее, — он как вода обтекал смертельные удары Харгула. Сильные удары требуют большего вложения силы и быстрее истощают выносливость атакующего. Коловрат почувствовал, что атака Харгула вот-вот достигнет своего пика, и чтобы возможно больше истощить силы противника, стал принимать удары щитом не вскользь, как раньше, а напрямую, в лоб. Харгул, взбешенный бесплодностью своих атак, бил с нарастающей силой в щит Коловрата, — видно, урусут растратил силы на увертки от его ударов и теперь просто прикрывается щитом, осталось разрушить последнюю преграду к победе. Дубовый щит, обитый железными полосами и пластинами, крошился под неимоверной силы ударами клинка Харгула. Да и может ли что-либо устоять? Щепки летели во все стороны. Скоро щит был изрублен в куски, и Евпатий сбросил с руки его бесполезные остатки. Очередной удар Харгула упал в пустоту, пик его атаки прошел, Харгул выложил свою максимальную силу на щит Евпатия, теперь он уже не сможет развить такого усилия, темп его атаки может идти только на убыль. Оставшихся сил Харгулу вполне хватило бы, чтобы несколько часов вести бой и зарубить не один десяток врагов, но на этот раз его противником был Евпатий Коловрат…

Воспользовавшись моментом, Евпатий выхватил левой рукой второй меч, притороченный у седла. У Харгула — сабля и щит, у Евпатия — два меча. Коловрат атаковал, атаковал непрерывно, но его удары не были направленными и акцентированными, как у Харгула, Евпатий не вкладывал всю свою силу в несколько ударов. Его удары переходили один в другой непрерывно, обрушиваясь на Харгула как водопад. Харгул еле успевал отбивать их, нет-нет да и проскользнет клинок Коловрата по защищенной доспехом груди, по стальному оплечью. Харгул никогда не уворачивался от ударов врагов, он всегда отбивал их, потому что все враги были слабее его, человека-скалы. Можно отбить несколько ударов почти одновременно, но больше десятка ударов, обрушившихся на него почти в одно мгновение, Харгул отбить не мог. Как вода заполняет ямки, неровности, пустоты, так масса ударов Евпатия заполняла пробелы в защите Харгула. Человек-скала и человек-вода…

Харгул чувствует на своем теле несколько мелких ран. Там клинок Коловрата прорвал доспех между стальными пластинами, здесь, неведомым образом попав под щит, чиркнул по ребрам под мышкой, на руке нашел щель между наручем и налокотником… «Ерунда! Это не раны!» — внутренне восклицал Харгул, чувствуя, как кровь неприятной влагой растекается по телу под доспехом. Коловрат усилил атаку, увеличил темп. Харгул ощущал, что сила утекает из него и увеличивается у его противника, словно бы перетекает от него к Коловрату. Харгул все более терял ориентацию в пространстве, невозвратно терял способность сопротивляться. Он уже совершенно не мог контролировать градом сыплющиеся на него удары, обезумев и ничего уже не понимая, беспорядочно махал саблей, получая десятки ударов по шлему, плечам, туловищу, рукам, бедрам. Левая рука со щитом повисла плетью. Евпатий с плеча, со всего размаха послал мощнейший импульс в последний, точный удар. Это было самое мощное приложение его силы за все время сегодняшнего боя. Можно ли рассечь закованного в сталь всадника от плеча до седла? Кто знает?