Колодец странствий - [59]

— Господа, помогите испечь овсяные печенья на двух человек, пожалуйста!

— Легко! — отозвался сосуд для меда.

Из стакана он превратился в круглый сосуд с длинным горлышком, сужающимся к концу.

— Да, конечно, — повторила за ним остальная посуда. — Тем более, когда просят, пожалуйста.

— Давай, макай меня в жбан с медом, — прогнусавило длинное горлышко.

Малкольм опустил узкий прозрачный носик в большую стеклянную бутыль с медом. Раздался чавкающий звук и сосуд стал наполняться ароматным, тягучим, похожим на янтарь медом. Через некоторое время длинный хоботок облизнулся, втянулся и исчез, сосуд снова походил на стакан.

— Со мной все, меда, я думаю, хватит, — пробулькал он, снова облизываясь.

— Я следующий! — запрыгал стакан для изюма. — Меня возьми, я следующий, мешок вон в том углу.

Ручка стакана вытянулась в сторону мешка с изюмом. Малкольм взял в руки нетерпеливый и, вертлявый стакан и пошел в дальний угол кладовой. Здесь стояли мешки с сушеной сливой, курагой, изюмом, инжиром и другими сушеными фруктами, которых мальчик не узнавал. Надписи на мешках оставались загадкой. Мешок с изюмом стоял в углу. Стакан крутанулся, в руках Малкольма, и прокричав «Джеронимо!» плюхнулся в мешок.

Он тут же зарылся в изюм и исчез из виду. Изредка по поверхности мешка проходили волны. Три минуты спустя с фырканьем стакан появился на поверхности.

— Фучший иф фучшефо! — прошепелявил он, делая вид, что у него полон рот.

— Спасибо, — проговорил с улыбкой Малкольм.

Он отнес стакан с изюмом на стол.

— Кто следующий? — спросил он, подходя к столу.

— Наверное, Я, — проговорил мерный стакан для муки, указывая в сторону большого ларя. — Мука там.

Мальчик взял стакан и подошел к ларю. Внутри большого ящика стояли мешки с мукой.

— Какой из них? — спросил мальчик.

— Левый! — ответил стакан, став маленьким экскаваторным ковшом. — Держи крепче!

Малкольм положил сосуд с мукой на стол. Он взял последний мерный стакан для овса.

— Где овес? — спросил мальчик.

— Там, — указал свободной ручкой стакан.

Они подошли к ряду мешков вдоль стены.

— Этот, — указал стакан.

Мальчик раскрыл мешок и положил в него мерный стакан, который даже не шелохнулся в гордом безразличии.

— Ты так и будешь лежать? — спросил Малкольм с удивлением.

— Ты так и будешь таращиться? — ответил стакан с хрипотцой.

— Я думал, ты побарахтаться хочешь, — обескуражено ответил мальчик.

— Я что похож на чемпиона мира по плаванью в овсяной крупе, — прохрипел мерный стакан. — Давай ручками, ручками набирай вот до этой черты.

Стакан перекатился на другой бок.

Малкольм запустил свободную руку в овес и стал горстями набирать его в стакан.

— Достаточно, черты что ли не видишь, — пробубнил мерный стакан для овса.

Когда Малкольм составил ингредиенты на стол кухни, форестианец уже почти закончил работу и посмотрел на мальчика.

— Принес? Отлично. Засыпь овсяную крупу в тот комбайн, надо снять шелуху. Затем надо будет ее размельчить.

Аэрдол убрал со стола нарезанную траву и направился к холодильнику. Из него он принес масло, яйца и молоко.

— Начнем, пожалуй, — проговорил он, зевая.

Малкольм хотел помочь, но не смел мешать мастеру меча и поварешки. Помощников у Аэрдола хватало. Впервые Малкольм видел, как Аэрдол на кухне использует психомагические способности. Мясорубка превратила овсяную крупу в муку грубого помола. Венчик взбивал в миске яйца. Еще пара кухонных приборов летала над столом, нарезая и натирая. Мальчик заворожено наблюдал, как повар смешивал ингредиенты, добавлял один в другой, как он замешивал тесто.

— Аэрдол, а как же «Сон» трава? — спросил он, когда Аэрдол вывалил на доску посыпанную мукой большой шар из теста.

— Да, про нее я и забыл! — проговорил форестианец зевая.

Аэрдол сделал глубокий вдох, задержал дыхание и достал из ящика стола коробочку. В ней лежал туго затянутый мешочек. Аэрдол взял щепотку травы из мешочка и посыпал им шар из теста. Убрав «Сон» траву обратно в стол, форестианец стал месить и раскатывать тесто по доске, при этом громко зевая.

— Свежий урожай, — пояснил Аэрдол.

Аромат травы достиг ноздрей Малкольма, и воспоминаниями из детства коснулся памяти, в которой проплыла детская кроватка, теплая, уютная и видения мамы, неуловимые как сон. Малкольм широко открыл рот и звучно зевнул, прикрыв его рукой.

— Не спать! — проговорил Аэрдол. — Сходи, умойся холодной водой и нос, нос промой, а то некому будет нести печенье твоему другу. Так и промается без сна всю ночь.

Когда Малкольм вернулся, Аэрдол сидел за столом, уперев голову в руки.

— Аэрдол!? — позвал Малкольм.

— Да! — встрепенулся форестианец. — Я не сплю!

Он взял противень и поместил печенья в духовку.

— Теперь и мне можно умыться, — сказал он, выходя из кухни.

Малкольм слышал, как звучно зевает маэстро кухни. Когда Аэрдол вернулся, они сели за маленький столик, над которым висел двуручный меч и стали ждать.

— Ну, что? — спросил форестианец.

Малкольм вопросительно смотрел на Аэрдола.

— Боишься экзаменов? — продолжил форестианец, глядя на духовку.

— Нет, — ответил он спокойно. — Если я чего-то не знаю, то смогу этому научиться. И я так понимаю, здесь не оставляют на второй год.