Колодец Ангелов - [20]

— У-у, как все запущено.

Леденцова вздохнула и, свернув из общего потока, подвела Антона к чугунной скамеечке под искусственным деревом из стекла и металла:

— Сядь и прекрати орать, — и сама же первая плюхнулась на сиденье.

— Во-первых, мне ее подкупать ни к чему, расследований вести не нанималась. Во-вторых, я сказала, что считаю твою Арсену временно не в себе, а это не то же самое, что чокнутая.

— Но ты же ее видела! Там, на экзамене! — Антон возмущенно брякнул рюкзак на скамейку и возбужденно откинул волосы со лба. — И слышала! А теперь отрицаешь?

— Нет, — Катерина пожала острыми плечиками, — что видела и слышала — не отрицаю. Но это не делает ее рассказ о звездолете правдивым.

— Почему?

— Ну вот смотри, — Леденцова вздохнула и с видом старшей сестры, втолковывающей неразумному брату, сколько будет дважды два, принялась рассуждать. — В первый раз мы слышали только голос, она могла орать откуда угодно, да хоть со штирлицевой крыши. Кстати, это бы объяснило, почему мы ее услыхали. Или я вот знаю, бывают глюки со связью, когда можно нарваться на чужие разговоры.

— Хорошо, а на экзамене?

— Логично предположить, — Катька любовно разгладила полу сиреневого плащика, — что такую ошибку может выдать и видеосвязь.

— Но почему именно мы словили эту ошибку да еще и дважды?

— Во-первых, не обязательно только мы. А во-вторых, ты заметил, что оба этих раза связаны со Штирлицем? Значит, дело не в нас, а в Гришкиных устройствах.

Антон хотел, было, рассказать подруге и про пожар, и про распахнувшийся над головой космос, но, посмотрев в глаза, в которых читалась самая настоящая жалость, к нему, недотепе, купившемуся на бред больной девушки, вздохнул. Спросил только:

— Хорошо, а как ты объяснишь этот ее чудной комбинезон?

— Тош, ты только не расстраивайся, ладно? — Катька сочувственно запыхтела. — Но мне на ум приходит лишь одно — что она игроманка. Мы ведь технически могли и саму трансляцию игры перехватить. Штирлиц и пиратками занимается. А вдруг эта Арсена сама себя поранила?

Калистратов ошеломленно плюхнулся рядом с сокурсницей и невидящим взором вперился в текущую мимо людскую реку.

Игромания была коварной, тихой болезнью, поразившей их время. Так, во всяком случае, писали СМИ. Точно Судьба, возмущенная победой над преступностью и неизлечимыми недугами, решила перевесить весы в другую сторону. Игромания с каждым годом все пуще распускала жадные хищные лапы, не делая не делая скидки ни на возраст ни на пол своих жертв. Игроки, по сути, были всегда, а уж в эпоху компьютерных технологий, когда любой желающий мог примерить на себя чужую личину и выйти победителем из схватки с каким-нибудь Галактическим Злом, и подавно. Каждый человек хоть раз да входил в ту или иную игру. И, как всегда, находились маньяки, готовые спустить туда все сбережения. А еще в последние годы стали появляться игроманы. Люди, настолько слившиеся с виртуальной реальностью, что бедолаг приходилось силком вытаскивать в настоящее, иногда даже при помощи медицинской реабилитации.

— Тоша, пойдем…

Леденцова осторожно тронула друга за плечо.

— И не нужно расстраиваться. Я слышала, что к таким больным просто нужен особый подход. Грамотно и бережно вводить в реальность и ни в коем случае не пускать играть. Этот толстенький доктор, хоть и противный, мне показалось, знает, что делает. Кстати, мы тоже могли бы помочь, не век же Арсена будет в клинике торчать.

И, очевидно, сочтя миссию утешения выполненной, Катька снова устремилась в людской водоворот.

Антон, обескураженный и задумчивый, поплелся следом, почти не замечая толчков и раздраженных реплик — Леденцова то и дело тормошила друга, направляя к нужным отделам. На первый взгляд, рассуждения девицы были логичны, но как тогда объяснить его собственное видение горящего звездолета? Или Антон тоже каким-то неведомым способом поймал трансляцию игры? Маньяком Калистратов явно не был, экшенов не любил, и весь его недолгий игровой опыт сводился к виртуальной рыбалке и постройке космического Мегаполиса. Но Тошка мысленно поклялся, что сделает всё возможное, чтобы спасти Арсену.

Эти думы и помогли Калистратову скрасить шопинг в последующие два часа, пока Катерина рысила по отделам готовой одежды, белья, аксессуаров и сувениров. В конце концов Леденцова, прижимая к груди плюшевого лиса с наглой мордой, дала команду отправляться ловить машину.

— Всё, — сказала она удовлетворенно, наблюдая, как одетый в салатовую униформу курьер универмага загружает в аэротакси коробки, пакеты и свертки, — деньги кончились. Можно спать спокойно.

Служащий усмехнулся в пшеничные усы, вежливо уточнил адрес, по которому следует отправить покупки, и только когда сиреневая машинка уносилась с площадки, друзья вспомнили, что забыли о рюкзаке.

— Ну вот, — фыркнула Катька, — и чего ты с доставкой не поехал?

— А ты?

— А у меня дела.

— У меня тоже. Ладно, дотащу как-нибудь, чай, не девица.

— Ну, смотри… герой, — Леденцова подозрительно оглядела друга. — Не вздумай только снова в Пантелеймона тащиться, Витя уже отдежурил, и скандал с доктором нам ни к чему.

— Не маленький, понимаю.