Колода предзнаменования - [64]

Острые уголки губ Харпер приподнялись в улыбке.

– И ты, – сказала она, а затем ушла.

В ее отсутствие Вайолет беспокойно расхаживала по гостиной, не находя себе места. Джунипер наблюдала за шпилем и попросила ее отдохнуть, но Вайолет была не в том состоянии. Ее живот сжался от страха, когда она выглянула в окно – над деревьями в той стороне, где находился коттедж Карлайлов, поднимался дым. Орфей обвился вокруг ее ног, и каким-то образом его хладное тельце принесло ей утешение.

А затем кто-то постучал в дверь.

Вайолет ожидала увидеть разве что Айзека, но уж точно не Августу Готорн с ее гигантскими псами по бокам.

– Э-э… я позову маму…

– Я тут. – Через секунду рядом с ней появилась Джунипер, она выглядела абсолютно истощенной. – Августа, я думала, что ты у себя…

– Июнь, – сокрушенно произнесла Августа. – Болезнь начала распространяться по воздуху. Мы должны действовать в рамках чрезвычайного протокола.

Лицо Джунипер сморщилось, и Вайолет недоуменно перевела взгляд с одной женщины на другую.

– В смысле, что за чрезвычайный протокол?

– Она имеет в виду, что пришло время для крайних мер, – ответила Джунипер. – Мы не смогли защитить город. Это значит, что нам нужно эвакуировать Четверку Дорог.

18

Харпер следовала за дымом, поднимавшимся над деревьями, по извилистой тропе, по которой могла пройти с закрытыми глазами: по той, что вела к ее дому и озеру. Она знала, что зараза снова начала распространяться, но все равно была не готова к тому, что там обнаружит. Ужасы, увиденные в Серости, сливались с Четверкой Дорог, прямо как лицо Джастина со Зверем.

Джастин.

Как только телефонный звонок оборвался, в ее груди кристаллизировалось что-то острое и болезненное. Она вспомнила, как кинула деревянный меч к его ногам. Какими были на ощупь его волосы, когда она запустила в них пальцы на вечеринке. Разговор с Вайолет о том, что она не обязана его спасать.

Харпер давно знала о его чувствах к ней. И устала притворяться, что не испытывает того же, устала отталкивать его, когда больше всего на свете хотела прижать к себе. Между ними больше не было никакой лжи; их история тщательно разложена по полочкам: предательства с обеих сторон, обиды, годы дистанции и тихой ярости.

Ей нужно было найти его и сказать об этом. Но, дойдя до деревьев у края озера, Харпер не могла успокоить страх, ей казалось, что она опоздала.

Как Джастин и сказал по телефону, озеро менялось.

Деревья низко нависли над водой, раскрыв свои почки. Они еще больше походили на руки, чем раньше: мясистые и серые пять пальцев дергались в такт пульсирующей коре. Каждая почка источала струйку серого дыма, в котором мерцали переливчатые пылинки. Зараза неуклонно распространялась по озеру, чистую воду загрязнила та же переливчатая жидкость, что и в Серости.

Сердце Харпер забилось чаще. Она шагнула вперед и инстинктивно потянулась за мечом… как вдруг увидела тело.

Он лежал наполовину в озере, вяло раскинув руки, будто пытался выползти на сушу. Его одежда намокла и липла к телу. Светлые волосы потемнели от красно-коричневой грязи, лицо было повернуто в противоположную сторону. Корни ближайшего дерева обвились вокруг его ладони и упорно ползли дальше по руке.

– Джастин!

К огромному облегчению Харпер, он зашевелился. Но ее голос будто заставил деревья ускориться. Ее кровь застыла в жилах, когда одна из ближайших почек повернулась и ветка нагнулась к лицу Джастина. Основатели были невосприимчивы к болезни, но это не значило, что лес не мог им навредить.

Харпер не казалось, что она побежала, каждый шаг был крошечной вечностью. Она поймала ветку на лету.

Она уже помогла Вайолет на шпиле и могла сделать это снова. Из кончиков ее пальцев вытек рыжевато-бурый камень и поглотил ветку, не давая ей сдвинуться с места. Харпер охватила столько коры, сколько могла, но это было физически тяжело – как толкать валун в гору. Гниль была сильной и необъятной; Харпер боролась с ней на пределе своих возможностей. Ей потребовалось все до последней капли, чтобы превратить это дерево в камень, но, по крайней мере, в данный момент оно больше не пыталось навредить Джастину.

Тяжело дыша, Харпер присела рядом с ним и отколупала окаменевший корень от его руки. Он рассыпался в ее пальцах, как пыль, оставляя слизь на коже Джастина. Его взгляд остановился на Харпер, губы слегка приоткрылись. Джастин смотрел на нее с неприкрытым восхищением, и это распалило тепло в ее душе, заставило забыть, что они находились посреди катастрофы и весь их мир разрушался.

– Харпер, – выдохнул Джастин.

– Да, – прошептала она. – Я нашла тебя.

Он поднял ладонь к ее щеке и улыбнулся.

– Это действительно ты. Не Серость.

– Разумеется, это я.

– Я сомневался, будет ли тебе не все равно, – Джастин замешкался. – Сомневался, что ты придешь мне на помощь.

Его слова глубоко ее ранили; она понимала, почему он так думал.

– Ты не безразличен мне, Джастин. Даже слишком. В этом всегда и была моя проблема. Я годами пыталась отпустить тебя и просто… не смогла.

Что-то изменилось в его взгляде, и на секунду Харпер испуганно напряглась. Но затем он тихо заговорил:

– Я тоже не мог тебя отпустить. Я хотел быть с тобой даже тогда, когда пытался забыть. Я знаю, что облажался. Знаю, что не заслуживал второго шанса. Возможно, мы причинили друг другу слишком много боли, чтобы это сработало – ты и я. Но мои чувства все равно никуда не ушли.