Коллекция бывших мужей - [18]

Но его напор был неослабевающе сильным. Вскорости, я и не успела понять как, но он умудрился меня уговорить и поехал вместе со мной знакомиться с бабушкой в Рощино.

Вообще-то это была большая ошибка Аркаши. Надо знать мою бабушку!

Это совершенно уникальная дама. Я бы сказала, даже слишком! Основной чертой характера моей бабушки Ангелины Григорьевны является безапелляционная убежденность в том, что она — единственный в мире человек, который совершенно точно знает все: как правильно жить, что надо правильно для этого делать, как строить семью и руководить государством, как сажать пшеницу и растить детей, как доить корову и… все аспекты жизни!

И никаких иных мнений просто не может быть по определению! Не может, и все!

Единственный вариант приемлемого общения с бабушкой — соглашаться со всем, о чем она вещает, и желательно сразу, тогда относительный мир еще возможен.

Но она постоянно будет подозревать вас в том, что вы имеете и свое мнение по какому-либо поводу, и будет стараться вывести вас на чистую воду всевозможными провокациями и неожиданными вопросами. А подловив, устроит вам настоящее аутодафе. Без вариантов.

На самом деле я давно подозреваю, что это такая игра в жизнь, в которую бабушка заигралась от скуки, безделья и врожденной склонности к средней форме тирании.

У меня же, единственной из всей семьи, знакомых и друзей с бабушкой сложились нестандартные отношения. Когда дед первый раз, в мои семь лет, отправлял меня без сопровождения тетки, всегда стоявшей защитной стеной между мной и бабушкой, к Ангелине Григорьевне на все лето, он дал мне одну, но очень ценную инструкцию:

— Что бы она тебе ни говорила и как бы ни наставляла и требовала подчиняться ее распоряжениям, делай так, как сама считаешь нужным. Так, как подсказывает тебе твоя совесть и те правила жизни, которым мы тебя учим. А чтобы бабушка не обижалась, кивай и соглашайся, когда она тебя наставляет. Больше всего на свете Ангелина любит поучать, администрировать и распоряжаться, проверять же исполнение своих указаний она не считает нужным. Это уже не барское дело. Ну а если кто-то сделает по-своему и у него это хорошо получится, она смело приписывает все его достижение своему мудрому руководству, наставничеству и уму.

Как ни странно, но я поняла все, что он хотел этим сказать. И наше существование с бабушкой с того момента стало весьма комфортным — она наставляла и распоряжалась, я улыбалась, не слушая ее нравоучений и требований, соглашалась и делала все, что мне заблагорассудится. И ни разу между нами не возникло непонимания или конфликта.

Подозреваю, она все прекрасно понимает, посмеивается про себя над всеми нами и радуется, что я единственная, кто научился с ней уживаться. Прочая родня, даже дед иногда не выдерживает и срывается, разговаривать тихо-мирно с Ангелиной Григорьевной не в состоянии, впрочем, как и все остальное человечество.

Но я ее секрет никому не выдаю.

Новоявленному жениху Аркаше досталось бабушкиного скепсиса и наставительных речей по полной программе, он, по-моему, даже вспотел от неожиданности, слабо отбиваясь от ее напора, и улыбался несколько натужно. Нет смысла приводить их «содержательную» беседу, состоящую по большей части из монолога Ангелины Григорьевны, растолковавшей молодому человеку, как надо руководить страной, его строительной компанией, и закончив наставление рекомендацией определенного травяного сбора для того, чтобы продлить свою мужскую силу на долгие годы.

Мне пришлось дважды под каким-то предлогом стремительно покидать веранду, где нас принимали бабушка и ее домоправительница за круглым дворянским столом, покрытым вязаной скатертью и уставленным всевозможными угощениями к чаю, чинно разливаемому из старинного самовара.

Так вот я неслась в комнату и, зажимая рот, ухохатывалась до слез и икоты, поглядывая через окно на вытянувшуюся морду Аркаши.

На следующий день после нашего приезда бабушка соизволила мне позвонить и потребовала, чтобы я немедленно приехала.

— Что хочет от тебя этот мужик, кроме, разумеется, банальной похоти? — спросила она меня с порога, даже не поздоровавшись.

Я усмехнулась, подошла к ней, поцеловала, пообнимала и села рядом за стол, куда она указала мне своим величественным перстом.

— Утверждает, что намерен на мне жениться и как можно быстрей. Говорит: «люблю до страсти!»

— Он мне не понравился, — произрекла бабушка. — Хлипковат натурой и очень себе на уме. — И повторила: — Очень не понравился.

Я же говорю: Ангелина Григорьевна у нас еще та бабулька, умом Бог не обидел, а что всю жизнь выделывается и над народом измывается, так это такое ее жизненное кредо. И потом: не подставляйтесь, и не будете получать.

— Думаешь? — с сомнением переспросила я.

— Но, с другой стороны, — рассуждала дальше бабуля, не обратив внимания на мою реплику, — он молод, неплох собой внешне, не герой, конечно, и мужественности не хватает, но никогда не был женат, детей пригулянных не имеет, я расспросила с пристрастием, как я умею, — пояснила она, глянув на меня, и снова перевела взгляд в даль: на просторы.

Думаю, не стоит уточнять, что с пристрастием она умеет, как никто. И вроде бы между прочим, а ловишься на ее вопросы, как дурак, и выкладываешь все подряд, признаваясь в чем угодно! Я-то давно научилась не попадаться, но остальных она расщелкивает, как нашкодивших детсадовцев. Кроме деда, разумеется.