Колледж Некромагии. Самый плохой студент - [68]

Только тут алхимик заметил, что в кабинете ректора полным-полно народа. Более того, кроме практических всех преподавателей факультета некромантии – ведущего факультета Колледжа – тут был один из преподавателей целительной магии и двое с факультета боевой магии, «боевиков», как звали за глаза всех, кто обучался или преподавал там. Но, самое интересное, в уголке притулился даже маг-ветеринар, представлявший в единственном числе самый малочисленный факультет Колледжа – магическую ветеринарию.

– А что происходит? – задал мэтр Анастасий запоздалый вопрос.

– Это, милейший, мы бы и сами хотели знать, – едко ответил ему профессор нежитеведения. – Этой ночью произошло столько всяких событий, что мы и сами желали бы знать ответы на некоторые вопросы.

При этом он выразительно посмотрел на ректора. Тот сделал вид, что наведение порядка на столе – дело настолько важное и неотложное, что даже конец света по сравнению с ним – мелочи жизни. Но остальные молчали и смотрели на маковку ректора с таким усердием – а преподаватель черной магии мастер Визар даже перемигнулся с коллегой с кафедры чтения мыслей и внушения, так сказать, «мозговиком» профессором Вериной Кит, единственной женщиной-преподавателем, чтобы вместе атаковать ректора и…

– Не старайтесь, коллеги! – тот взмахом руки поставил такой мощный защитный блок, что болезненно поморщились не только эти двое, но и все остальные. – Не вы одни маетесь от неизвестности. Сказать правду, я и сам не знаю все до тонкостей. Сейчас мы ждем кое-кого из специалистов и, вдобавок…

По коридору загрохотали, приближаясь, шаги. Все замолчали, обернувшись в сторону выхода. Маг-ветеринар испуганно клацнул зубами. Верина Кит побледнела и судорожно вцепилась в локоть мастера Визара. В дверь решительно постучали.

– Войдите.

Дверь открылась. На пороге стоял пра Добраш. За его спиной маячили двое – в форме городской стражи.

– Позволите?

Экзорцист осторожно переступил порог. Стражники последовали за ним. В кабинете ректора, несмотря на его размеры, стало довольно тесно.

– Совет попечителей и лично ректор Университета богословия и теологии пра Святомир Гордич, – начал он, – уполномочил меня, как единственного преподавателя, который общается со студентами обоих учебных заведений, сделать заявление о том, что этой ночью имело место зверское нападение группы студиозусов, обучающихся в Колледже Некромагии, на группу студиозусов, слушателей Университета богословия и теологии. В результате стычки был зверски убит один из слушателей, некто Густав Белый фон Нойман. Совет попечителей и лично пра Святомир Гордич передают также вам ноту протеста и требуют выдачи убийцы студиозуса фон Ноймана.

Ректор, не моргнув глазом и даже, кажется, не дыша, выслушал это заявление, глядя при этом на посланника от Университета снизу вверх.

– Вы все сказали? – поинтересовался он, когда экзорцист остановился перевести дух.

– Так точно, – почти по-военному отрапортовал тот.

– А теперь послушайте меня, молодой человек, – ректор говорил спокойно и даже как-то вяло, но все и даже стража у двери, обратились в слух и напряглись. – Вы явились сюда, дабы вручить нам, так сказать, ноту протеста. Да, согласен, убийство – это серьезно. Однако, вынужден задать вам два встречных вопроса. Первое: чем вы докажете, что убийца – студиозус нашего Колледжа?..

– Но это же очевидно…

– И второе: если я не ошибаюсь, сегодня у вас нет занятий у нас, но наверняка имеются учебные часы в Университете. В связи с этим хочется поинтересоваться – вы почему бросили своих подопечных слушателей? Что заставило вас вместо занятий явиться сюда?

Пра Добраш открыл и закрыл рот. Потом обвел взглядом остальных преподавателей, которые смотрели на него в упор, не отводя глаз.

– Э-э…насколько понимаю, здесь собрались остальные профессора Колледжа? – наконец, промолвил он. – И у большинства из них сегодня тоже должны быть занятия, причем некоторые уже, – он тоже посмотрел на часы, – должны начаться через минуту-другую. Но вы вместо того, чтобы готовиться к занятиям, сидите здесь и…

– Мы, как вы выражаетесь, сидим здесь потому, что у нас есть и другие важные вопросы. Причем, может быть, не менее важные, чем убийство студиозуса-богослова.

– Более важные? – задохнулся от возмущения экзорцист. – Но что такое важное может быть, кроме как предать убийцу справедливому суду?

– Страшный злобный некромансер зверски убил ни в чем неповинного инквизитора, – в голосе ректора зазвучал сарказм. – Так это, кажется, трактуется в ваших ученых трудах? А вот я вам отвечу – не всегда и даже почти не всегда дело обстоит именно так, как вы пытаетесь выставить! Некроманты лучше многих других магов знают, насколько хрупка человеческая жизнь, как легко ее прервать и сколько мучений может принести смерть. А также то, какое это мощное оружие – некромантия. Мы своим ученикам пытаемся привить чувство ответственности, чувство уникальности каждой личности. Учим их понимать, что такое жизнь и чего она стоит. Да, мы, некроманты, работаем со смертью. Но это позволяет нам полнее ценить жизнь. И чтобы студиозус нашего Колледжа так походя отнял жизнь у другого человека? Не во имя высшей цели, не ради совершения определенного обряда, не для восстановления равновесия, не подготовив почву для… кстати, пентаграмма имелась? А свечи? А каббалистические знаки? А ритуальные рисунки на лице и руках жертвы в наличии? И ориентирован ли был труп по сторонам света? И… кстати, что там насчет расположения звезд на небе? Вчера был благоприятный день для совершения жертвоприношений или нет?