Колька и Наташа - [85]

Но он не обращал на Кольку и Каланчу внимания и быстро ушел.

Отъехав от завода и, убедившись, что мастер не следит за ними, мальчики свернули в первый переулок, где, по словам Генки, он видел старую, пустую бочку.

— Туда все сольем, проверим и обратно.

Но кроме уток, блаженно крякавших в больших лужах, и кур, что спрятались от жары в тень, ничего не было.

— Где же твоя бочка? — с возмущением спросил Колька.

— Я перепутал. Это в другом месте. Поехали!

Только друзья свернули за угол, навстречу им вышел мастер.

— Где вас опять носит?

Ребята промолчали. Обескураженные и недовольные въехали они во двор мастера.

Жена Грачева встретила их холодно. Она не улыбалась, не предлагала им отдохнуть или отведать пирога. Бросила им ведро и указала, куда сливать из бочки. Мастер ушел в дом.

Черпая помои, Колька и Каланча с нетерпением ждали, когда они доберутся до дна. Они совсем забыли о жене мастера, которая изредка бросала на них быстрые взгляды. Но вот последнее ведро и перед их глазами — одни остатки картофельной шелухи.

Колька вдруг почувствовал, что устал от напряжения, от ожидания. На мгновение ему показалось, что он увидел мелькнувшую усмешку на лице Грачевой. Но в этом он не был убежден. Возможно, ему только показалось.

Глава 23. Думайте о рабочем люде

Мария Ивановна вставала очень рано. Надо было подготовить Кольку и Наташу к заводу, собрать им завтрак и сварить на ужин какой-нибудь суп.

Продукты по карточкам выдавали нерегулярно. Город все еще находился на строгом пайке и испытывал острый недостаток в продовольствии. Надо было думать и о Каланче, который уже вышел из детдомовского возраста и нуждался в особом присмотре.

Мария Ивановна видела, как ребята стремятся к труду, добиваются права стать полноценными рабочими. Уже не раз она намеревалась побывать в столовой, где они работали. Сегодня она решила сходить туда.

Обо всем этом никто из подростков не подозревал.

Мария Ивановна предполагала прийти в столовую в первой половине дня, но задержалась. Только в четвертом часу она направилась на завод. Столовую уже закрыли. Она постучала. На стук появилась веселая Зинка. Толстушка, не дав себе труда выслушать Марию Ивановну, весело объявила:

— Обедов нет, все подчистую съели!

— Мне к повару Степану Степановичу.

Зинка поправила свои кудряшки.

— Он пошел в лечебницу, на ногу жаловаться, мозжит она у него.

Мария Ивановна кивнула головой.

— Хорошо, хорошо. Я мать Наташи и Коли, и мне хотелось бы поглядеть, как они у вас тут…

— Коля, Наташа, к вам пришли! — крикнула Зина.

Мария Ивановна застала подростков за мытьем полов в обеденном зале. Колька и Каланча неумело выжимали тряпки. Наташа скребла половицу. Неподалеку от них, рядом со сдвинутыми к стене столами и скамейками, трудилась уборщица. При виде Марии Ивановны ребята почему-то смутились.

Мария Ивановна ободряюще улыбнулась:

— Я вам не помешаю?

Колька тихо ответил:

— Нет, тетя Маша.

Зинка уже успела разнести по кухне весть о приходе матери Наташи и Кольки, и в раздаточное окно высунулись лица судомоек.

Мария Ивановна осмотрела зал. Он имел неприглядный вид: стены давно не белились, потемнели, окна грязные.

Осуждающе покачав головой, Мария Ивановна подозвала Наташу. Наташа сразу поняла, что предстоит неприятный разговор.

— Как же вы, доченька, с этим миритесь? Народу у вас хватает, а порядку мало…

— Тише, мама, — умоляюще попросила Наташа. — Люди обидятся!

Но Мария Ивановна не собиралась молчать.

— Обидятся? На кого? На себя? Смотри, как плакаты мухами засижены. А паутина по углам. И ни одного цветка в зале… Эх вы…

Кто знает, во что вылился бы разговор, но в коридоре послышался стук деревяшки, и в зал вошел Степан Степанович. Он был не в духе.

— Кто скомандовал прекратить уборку? — не обращая внимания на чужого человека, грозно нахмурил он брови-кустики. — А ну, за работу!

Его немедленно послушались. Только тогда Степан Степанович, прикрыв один глаз, другим испытующе вперился в Марию Ивановну.

— Что нужно?

Мария Ивановна поздоровалась и объяснила причину своего появления.

Узнав, что женщина приходится близким человеком подросткам, Степан Степанович смягчился и пригласил ее к себе в клетушку. Беседа вначале протекала мирно, но услыхав от Марии Ивановны ее замечания, Степан Степанович вспылил.

— Отставить вредные разговорчики! Голова кругом ходит, как бы накормить людей. Не до жиру…

Трудно было Марии Ивановне успокоить его.

— Степан Степанович, милый вы человек, — говорила она. — Вы много делаете, но разве худо зал привести в порядок? Поверьте, народ будет вам очень благодарен.

— Я что… Я не против. Только с какого фланга начать наступление?

— Найдете немного мелу? Ну, а остальным я вам подсоблю…

Через два дня рабочие корпусного цеха с удивлением наблюдали, как к цеховой столовой подъехала телега, нагруженная домашними цветами. Это Мария Ивановна вместе с Колькой и Наташей обошла квартиры рабочих, и их жены уступили часть цветов столовой.

За ночь работники столовой выбелили зал, вымыли окна. И помещение на глазах у всех преобразилось. Колька, Наташа и Каланча обернули цветочные горшки бумагой.

Степан Степанович был очень доволен. Тут и там раздавался бойкий стук его деревянного обрубка.