Колхозное строительство - [41]

"Товарищ" не растерялся и, нагнувшись, схватил его обратным хватом. Вот только на этом его везение и кончилось. Удар милицейской дубинки пришёлся как раз туда, куда Пётр и метил, по правому уху. Удар нанесла рука здоровущего мужика в чёрном тулупе и белой кроличьей шапке.

— Как вы, Пётр Миронович? Хорошо, что нам их в прошлом году выдали. Замечательная вещь, — произнёс мужик и от всей широты русской души перепоясал "демократизатором" по спине попытавшегося приподняться неудавшегося убийцы.

— Вадим? Кошкин? — узнал милиционера Штелле.

— Извините, Пётр Миронович, не успел вас защитить, вы сегодня раньше на работу пошли. Я только к дому подходил, а тут этот вынырнул из второго подъезда. Думал, не успею, — старшина наступил бандиту коленом на спину и заламывал ему руку.

— Вадим, ты сильнее дерни руку-то, — всё ещё на адреналине подскочил к "убивцу" Пётр.

— Да, запросто, — хрясь, в руке что-то хрустнуло, и жуткий вой прокатился по всей улице Молодёжной.

— Пётр Миронович! Вы живы! — на крик в проходе нарисовался шофёр — тёзка.

— Иди, позвони в милицию и скорую. Там в фойе горкома телефон, — скомандовал Тишкин и на слабеющих ногах доковылял и опустился на лавочку у подъезда, — Пронесло.

Милицию дожидались минут десять. После выброса адреналина на Петра накатила усталость. Плюс несостоявшийся убийца по очереди то выл, то на смеси русского матерного и фени обещал все кары господни. Надоел до чёртиков. Скорая прибыла лишь на минуту отстав от ГАЗика милиции. У "товарища" после избавления оного от куртки врач выявил среднюю степень разрыва связок плечевого сустава и рассечение уха. В это время на втором ГАЗ-69 прибыл и сам Веряскин.

— Его нужно доставить в больницу, или это подождёт? — поинтересовался подполковник у врача.

— Ну, в принципе можно примотать руку к груди. Думаю, что операцию делать не надо, главное руку не тревожить, — махнул рукой доктор, — Выживет.

— Вот и замечательно. Ребята грузите его. Сильно не церемонтесь. Нужно узнать, кто его послал и что за это пообещал, — начальник милиции проследил, как мазурика сажают в машину, под крики и брань последнего, и вернулся к Петру.

— Колотит немного, — опередил его вопрос Штелле, — Но жив — здоров и пора мне на работу. Я к половине девятого кучу народа пригласил.

— Всё же Пётр Миронович нужно будет потом с вас показание взять и признать потерпевшим.

— Конечно, как освобожусь обязательно приеду, — вставая со спасительной скамейки, покивал Пётр.

— Может, к тому времени и заказчика узнаем.

Пожали руки, и Веряскин пошёл к своей машине, а первый секретарь на работу.

Глава 21

Совещание было нужным. Пётр пригласил на него практически всех имеющихся в наличии художников и архитекторов. Получилось почти тридцать человек. Ведь в городе есть художественное училище, а на каждом предприятии есть художник, плюс художники в кинотеатрах. Главный архитектор, получив в прошлый четверг команду, собрать всех этих людей, потом до конца недели всё пытался выяснить, зачем же Петру Мироновичу понадобились художники. Штелле держался насмерть. Не выдал тайну.

— Товарищи, вы знаете, что с 1962 года население города постепенно уменьшается? — Пётр обвёл взглядом притихших, наконец, художников.

Народ зашушукался. Скорее недоумённо.

— Думаю, молодёжь уезжает. Нет у нас пока института, только строить начали. С жильём проблемы. Да много ещё, наверное, причин. Все эти причины руководство города будет устранять. Но вот в одной можете помочь только вы, — народ опять зашушукался.

— Нам с вами нужно сделать наш Краснотурьинск самим красивым городом в стране. И самое интересное, что это не потребует огромных затрат. У меня тут родилось пару идей, — Пётр повернулся к окну и показал на него рукой, — Там, в начале Бульвара Мира, нужно установить небольшую композицию. Выглядеть это будет так. Небольшой постамент с обзорной площадкой наверху. Метра три — четыре в высоту. Рядом с ним глобус из медных листов с выступами материков и как-то обозначенной границей СССР. Глобус должен быть наклонён таким образом, чтобы наша страна была сверху. Зашёл человек по ступеням на смотровую площадку, а прямо перед ним наша страна. Должна быть чётко видна Москва, ну — Спасская Башня. И должен быть Краснотурьинск. Например, наша центральная площадь в миниатюре. Понятно, что масштаб Спасской башни и площади должен быть не в масштабе всего глобуса. Может быть, чтобы стыки листов меди замаскировать, нужно выделить нарочито какое-то количество параллелей и меридианов. Вот, объявляю конкурс на эту композицию. Лучший проект будет воплощён, а автор получит премию и почётную грамоту. Да, диаметр глобуса метра три-четыре.

Пришлось прерваться на несколько минут. Никто дисциплине творческую интеллигенцию не обучал. И выкрики с мест, и обсуждение вслух. Пришлось сначала прокашляться, а потом даже хлопнуть рукой по столу.

— Товарищи, давайте мы пойдём другим путём. Я сначала озвучу свои мысли, а потом предоставлю вам несколько минут на перекур и обсуждения. Ну, а после этого вновь соберёмся, и вы зададите вопросы или поделитесь соображениями.

Угомонились, но не сразу.