Колечко для наследницы - [15]

– Приму к сведению. – Если Тогрис и злится, то виду не показывает, говорит совершенно спокойно. – Однако и я напомню вам, что цессянский институт семьи был принят другими планетами империи, несмотря на то что Цесс так и не стал ее столицей. Так что я удивлен, что к традициям другой планеты, притом что она вскоре получит статус столицы, вы относитесь столь пренебрежительно.

– Так ведь это была и есть исключительно полезная и целесообразная для всей империи традиция! – парирует цессянин. – А какой смысл в дополнительном указании статуса? Представителей правящих династий и без него легко опознать. Ферт Хэйрас Навин ли’Тон, – важно произносит, словно пробует на вкус, и морщится, припечатывая: – Определенно перебор!

– Зато, если к вам обращаются только по имени, указание подчеркнет статус, – не оставляет попыток его убедить томлинец. Однако оппонент лишь на мгновение задумывается, а затем презрительно кривит лицо и сокрушенно вздыхает:

– Бесполезная дискуссия. Все равно ведь протащите эту чушь в законодательство при первой же возможности. А она у вас точно будет. Вам повезло, цу’лЗар, но лишь потому, что наследница слишком юна. – Он неожиданно переключается на меня, впиваясь взглядом в лицо. – Эх, милая Идилинна, что ж вы так опрометчиво цените в мужчинах лишь молодость, веселость и привлекательность, забывая о житейском опыте, мудрости?

– И способностях, – хмыкает лансианин.

Невольно посмотрев на него, я замираю в изумлении. В руках ош’Лака камень такой величины, который вряд ли может поднять обычный мужчина. А он его держит легко, словно тот вообще ничего не весит. Подходит к краю уступа, но, вместо того чтобы бросить с размаха, просто толкает вперед.

Я забываю как дышать. Приоткрыв рот, смотрю, как гигантский кусок скалы плывет по воздуху, а вздымающиеся волны лижут его своими кончиками, словно приглашая упасть. Он и падает в итоге, наконец обретая ту массу, которую имеет. Уходит под воду, формируя огромную воронку, самую большую из всех, что мне доводилось видеть. А когда она схлопывается, в воздух взметывается столб жидкости и брызг. До нас они не долетают только потому, что расстояние немаленькое.

– Вот так как-то, – гордо резюмирует лансианин, опуская руки, которые все это время держал повернутыми ладонями к камню. И я лишь после этого вспоминаю про гравитационные потоки, которые эта раса умеет контролировать.

Впечатляюще, ничего не скажешь. Только теперь на это как-то надо отреагировать… Нет, не «как-то», а очень дипломатично. Чтобы никого не обидеть. Иначе от наставниц выговор получу, ведь они последний год именно на этикет общения упор делали.

– Спасибо, Ром Олиин ош’Лак. Мне очень понравилось. Однако для империи все способности важны, между ними нет принципиальной разницы, даже если проявляются они не столь эффектно. А мудрость… – Бросив краткий взгляд на прищурившегося ли’Тона, я заглядываю в лицо понурого томлинца и улыбаюсь, чтобы почувствовал, на чьей я стороне. – Мудрость со временем приходит ко всем.

– Согласен. Очень правильная позиция, – неожиданно громко звучит еще один голос, и я с облегчением вздыхаю. Наконец-то можно расслабиться и предоставить общение с гостями брату. Он у меня опытный, взрослый и вообще помогать обязан…

Ваймон меня не разочаровывает. Незаметно подталкивает к нам Варию, которая пришла вместе с ним, и сообщает:

– Прошу прощения, но моей сестре нужно вернуться во дворец. Время позднее. Тогрис, прошу вас сопровождать девушек, а я останусь и составлю компанию нашим уважаемым гостям.

– Мы тоже уходим, – недовольно отзывается цессянин.

– Значит, провожу до посадочной площадки, – ничуть не тушуется брат. – Ваши вещи уже доставлены на корабли. Другие делегации два часа как отбыли…

Мысленно хихикая, я вкладываю пальцы в ладонь Тогриса, другой рукой цепляюсь за локоть фрейлины. Все! Домой! Хватит с нас «позитивных» эмоций.

Идем мы молча. Вария, похоже, стесняется, я не считаю нужным в ее присутствии обсуждать произошедшее, да и Тогрис, видимо, тоже. Впрочем, поглядывает на меня кавалер с нетерпением. Вария это видит не хуже меня, поэтому, едва оказываемся в коридоре первого уровня дворца, тактично отворачивается, делая вид, что ее увлекло что-то интересное за окном. Мужчина, пользуясь предоставленной ему возможностью, склоняется к моему виску и шепчет:

– Спасибо, Идилинна. Вы были бесподобны.

– Мы завтра увидимся? – улыбаюсь, потому что от комплимента и ненавязчивой легкости, с которой его пальцы гладят мои, на душе становится так приятно.

– Обязательно, – обещает кавалер. – У меня есть еще несколько дней, чтобы провести их с вами, прежде чем вернуться на Томлин.

Если ты устал играть, то ложишься на…

Кровать.

Рассматривая витраж на потолке – темный, потому что ночь уже давно наступила, а освещение в спальне, можно сказать, никакое, – ловлю себя на том, что глаза упрямо отказываются закрываться. А еще я совершенно глупо улыбаюсь: воображение мое не желает отпускать образ Тогриса, постоянно возвращаясь к нашему с ним общению. В общем, вместо того чтобы спать, память смакует произошедшее и предвкушает приятные впечатления завтрашнего дня.