Колдовская любовь - [4]
— Домой пойдем?
— Тоньк, ты это? А медведь где?
— Вот горе-то горькое, совсем сдурела? Какой тебе медведь?
— А где мы?
— На речке, загораем, — уверенно ответила я, но тут же меня сомнение взяло, Симка была полностью одета, пошарив по себе рукой, я определила, что тоже не в купальнике. — Странно, — протянула я. — А ты не помнишь ничего?
— Медведя помню, сожрать меня хотел.
— Хотел бы, так сожрал.
Передо мной появились грязные загорелые ноги, пацаненок лет семи с большим интересом рассматривал нас, даже рот забыл закрыть.
— Вина, что ль, напились? — хихикнул он.
— Иди отсюда, а то уши надеру! — заругалась Симка и села, ошарашенно завертев головой. — А ведь это Печоры, Тонька, ей-богу, Печоры! — изумилась она. — Как же мы тут оказались?
С утра у меня на сердце было неспокойно. Ох и не люблю я такое настроение! Видно, надо завязывать по пещерам лазить, права бабка моя. Не верю я ни в какого медведя, мы с Симкой довольно тощие и то в некоторых местах еле пролезли, а медведь — зверь крупный, как он туда попал? А потом что же, он нас вынес лапами своими, да и уложил рядком у самых Печор? Симка так перепугалась, глаз не кажет четвертый день. Дверь заскрипела, я подняла глаза, ни дать ни взять — видение! На пороге стояла моя мать в ярко-красной шляпке с вуалью, синей вязаной кофточке и длинной черной юбке, на ногах у нее красовались лаковые туфли, слегка потрескавшиеся, но все еще нарядные.
— Здравствуй, дочка. — Голосок звучал неуверенно и слегка виновато.
Улыбка плохо держалась на ее губах, то и дело сползала. Ужасно было ее жалко, и в то же время брала злость.
— Что у тебя за праздник такой сегодня?
— Годовщина у меня, — потупилась мать.
— Как отец пропал?
— Свадьбы, — совсем закраснелась мать. — Мы ждем тебя, я и стол накрыла, хороший стол получился, посидим как люди.
— Как люди не получится! — отрезала я.
— Не придешь, значит? — Губы у матери задрожали, но я упрямо отвернулась, чтобы не смотреть в ее заискивающее, испуганное лицо.
Дверь за ней тихо закрылась.
— Вот овца! — специально растравляла я в себе злость, чтобы не зареветь белугой от жалости и тоски.
Не успела я передохнуть, как дверь хрястнулась о стену, влетела возбужденная Симка и забулькала что-то нечленораздельное.
— Остынь, а не то закипишь, как бабкин самовар, — посоветовала я ей с раздражением, предчувствуя, что эта сорока принесла мне на хвосте не лучшие новости.
— Ромка приехал, представляешь?! — выбулькала она наконец.
— Ну и что? И так было ясно, что приедет, что ж такого?
— А то, свадьбу играть будут!
— Кто? — растерялась вдруг я.
— Иван Пихто! Ромка с Галочкой.
— Да она же беременная, ты сама говорила, какая же свадьба с животом-то? — Теперь уже я вытаращила глаза.
— Какая разница! — всплеснула руками Симка. — Теперь даже когда пузо на нос лезет, и то не стесняются, а у Галочки пока не очень заметно. Мать с бабкой мечутся как угорелые, варят, жарят, прямо пыль столбом. Водки накупили много и шампанского! Мамка моя тоже там помогает, они же нам родня, ты знаешь.
— А ты пойдешь на эту свадьбу?
Симка мигом опустила глаза и порозовела до самой шеи. Потом почему-то шепотом ответила:
— Не знаю еще.
— Пойдешь, значит, — заключила я.
Сегодня Ромкина свадьба. Значения она не имеет, он уже давно расписан с бывшей моей подругой, только вот сердце все равно щемит. Прошлым летом я каждый день спать ложилась счастливая и вставала радостная. Очень уж сильно я тогда Ромку любила. Чуб его пшеничный да глаза синие весь свет мне затмили. Только счастье мое коротким оказалось, даже до конца лета его не хватило. Врал мне Ромка, обманывал меня, а я, дурочка, верила, что он меня любит. Как узнала, что Ромка уехал, так недели две ходила будто в тумане, на людей натыкалась. Но это еще не было самым большим горем, самое горькое случилось, когда я письмо от него получила.
«Никогда бы я на тебе не женился, зря ты надеялась. Кто же калеку замуж возьмет?» — вот так мне и написал, а клялся, что нога моя больная его не волнует. Потому теперь и сердце у меня болит. Но ничего, я справлюсь, я сильная. Вот и бабулька моя говорит, что мы, бабы, семижильные. Вон впереди роща, за ней два больших поля, а потом лесом идти, пока в Федосьину избушку не упрешься. Я раза три у нее была, и каждый раз меня поражало, что вроде нет никаких признаков жилья, а вдруг раз — и избушка! Бабулька все посмеивалась надо мной.
— Как же ты не чуешь ничего? И лес видать хоженый, и дымком попахивает, да и козлом, прости господи, подванивает!
Козу свою бабка у Федосьи выпросила. Федосья еще когда в деревне на окраине жила, то одну козу держала, а как в лес на житье подалась, так целую козью ферму развела. Чегодаиха говорила, будто Федосья с волками разговаривает, звериный язык, мол, знает. Вообще-то Федосья нездешняя, из города большого приехала, то ли из Москвы, то ли из Питера. Это давно было. Появилась она уже с Тимохой, когда ему годика два было, только он не сын ей, у них и фамилии разные. Уж не знаю, откуда люди взяли, но несколько лет назад я слышала, что Федосьина незамужняя сестра нагуляла Тимоху неизвестно от кого, родила его, да и оставила в роддоме. Федосья тогда замужем была за большим человеком, ничего не делала, наряжалась только. Потом случилось что-то, Федосья на мужа разозлилась, бросила всю свою сытую жизнь, забрала из детдома ребенка сестры и подалась сюда, к нам в деревню. Приехала она на машине, сама за рулем была, все глаза на нее вытаращили, в то время ни одна баба у нас в округе за баранкой не сидела. Денег у нее с собой было не густо, она и сменяла машину на избу. Была тогда у нас одна пустая, но крепкая, у самой околицы стояла. Да и то, без машины обойтись можно, а без дома как? Поначалу Федосья в совхозной конторе работала, и хорошо работала, да в скандал попала. В райцентре, в исполкоме по сельским делам, в ту пору мужик один был. Указания такие давал, что люди не знали, смеяться им или плакать. Вот с ним и схлестнулась Федосья. Мало того что возразила ему, так еще и от ворот поворот дала, когда он вздумал амуры с ней разводить, она ведь красивая. Ох и взбеленился этот начальник! Не только с треском ее уволил, но и такую бучу в районе поднял, что и в школу бедную женщину на работу не взяли. Деревенские наши решили, что уедет Федосья отсюда, а она осталась. Насадила огород, козу завела, травы стала лечебные собирать, большой талант у нее к этому делу оказался, даром что городская. Начальника того, ее обидчика, посадили вдруг года через два, проворовался, оказывается. Федосью назад в контору звать стали, да только не пошла она туда, гордая. К тому времени Федосья совсем молчаливой сделалась, и взгляд у нее стал такой, что не каждый выдержит. Слухи нехорошие про нее по деревне поползли, что, мол, не только травами она лечит, но и ворожит. Лечила Федосья хорошо, у нас так, кроме нее, никто не может, потому и ходили к ней по надобностям, в основном бабы, конечно. Бабулька моя к Федосье хорошо относилась и куском всегда с ней делилась. Когда Тимоха у Федосьи подрос, лет двадцать ему стукнуло, Федосья опять всех удивила: оставила его одного в избе жить, а сама ушла в старое зимовье в глубине леса. Кому очень надо, и туда к ней ходить стали, нашли дорожку, но вообще-то о ней чуть не забыли. Лишь бабулька моя навещала ее. Изредка и меня брала.
Мужчина и Женщина, Павел и Евгения… Казалось, так будет всегда. Но Павел ушел, а Евгении открылась горькая истина: их всегда было трое — он, она и ее лучшая подруга. Неожиданная встряска, устроенная судьбой, заставляет серую мышку Женю посмотреть на мир другими глазами. Оказывается, до сих пор она не жила толком, и все только начинается…
Молодая женщина, проснувшись однажды в поезде, понимает, что ничего о себе не помнит. Конечная остановка — Москва, и, таким образом, жертва беспамятства оказывается в огромном городе одна, без документов и практически без денег. По злой иронии судьбы лишь трагическое происшествие, свидетельницей которого она становится, дарит ей шанс выжить в столице. Случайно попавшие к ней документы, ключи от машины и квартиры позволяют девушке занять чужое место, унаследовав имя, проблемы и даже любовь незнакомки Аси.
Лорен Встреча с бывшим, которого вы не видели почти десять лет, никогда не бывает удачной. Столкнуться с бывшим, когда он тебя арестовывает, — это унизительно. Наручники застегиваются на моих запястьях в тот самый момент, когда он обещает ненавидеть меня до последнего вздоха. Я не могу его винить. Он умолял меня не уходить. Он не знает, что уход от него разбил мое сердце так же сильно, как и его. Это было не ради меня. Скорее, это было ради кого-то другого.Гейдж Я уехал из города после того, как ураган «Лорен» разрушил мое сердце.
Она — Голливудская принцесса. Он — ее новый телохранитель. Он не планировал, что она предложит ему секс без обязательств при трудоустройстве. Бизнес официально смешался с удовольствием.Стелла После тяжелого публичного разрыва я зареклась не ходить на свидания. Этот договор меняется, когда мой новый телохранитель входит в парадную дверь. Хадсон совсем не похож на мужчин в этой индустрии. Он черствый, холодный и не хочет проводить со мной ни секунды дольше, чем нужно. Все меняется, когда я начинаю размораживать его ледяной покров и обнаруживаю настоящего мужчину, скрытого внутри.Хадсон Я не хочу иметь ничего общего с голливудской жизнью. То, что мое лицо красуется на обложках журналов, не похоже на приятное времяпрепровождение. Эта работа временная и была предоставлена в качестве одолжения моему брату, который заботится о своей больной жене. Моя проблема? Я узнаю настоящую Стеллу, а не ту женщину, которую показывают по телевизору. Я пытаюсь бороться со своим влечением и сохранять наши отношения профессиональными, пока она не делает предложение: секс, пока я здесь, а потом мы разойдемся в разные стороны. Как я могу отказаться?
Иногда случается так, что в одном теле уживаются сразу несколько личностей. У каждой своя судьба, свои радости и проблемы. Как же решить, какая из них настоящая? Кто здесь друг, а кто враг? Изоляция всё расставит по своим местам. Роман «История болезни» – это продолжение романа «Изоляция». Полюбившейся читателям Чиаре Манчини придётся вернуться в прошлое, отыскать точку, когда её мир раскололся, и постараться собрать его воедино, ведь на кону самое важное – семья. Есть события, на которые мы не можем повлиять, но всегда можно сделать правильный выбор и остаться человеком.
Сирена Айсом неожиданно обнаруживает, что оставленные ей в наследство отцом старые вещи представляют собой коллекцию предметов искусства огромной ценности. Случайно застряв в маленьком заснеженном городке в горах, Сирена встречает Грейнджа, человека, с которым ее связало горячее чувство.
Лорда Стэмфорда тяготят попытки отца женить его. Фиктивная помолвка — вот выход. Леди Джефриз вполне подходит для этой цели, тем более что и у нее имеется свой интерес. Она во что бы то ни стало хотела вернуть поместье, которое брат проиграл Стэмфорду. Вскоре «жених» с удивлением обнаруживает, что притворяться влюбленным очень приятно…
В книге современной американской писательницы Кристи Кохан рассказывается о непростой судьбе трех наших современниц – американок, о поисках ими своего места в этой грозящей многими опасностями и соблазнами жизни.
Люся Кузьмина, женщина вполне строгих целомудренных правил, выходила замуж пять раз! Единственное объяснение этих удивительных брачных приключений — ошибки небесной канцелярии. Там, видимо, что-то перепутали и вывалили на Люсю целый ушат невероятных знакомств, одно другого романтичнее.
Судьба трех совершенно разных женщин, которых роднит лишь избыточный вес, коренным образом меняется после знакомства друг с другом. Странная троица обосновалась в загородном доме и занимается воспитанием одного вундеркинда, дрессировкой своры собак и борьбой с множеством зловредных калорий. Оказывается, жизнь после тридцати таит еще немало сюрпризов и соблазнов для толстушек, давно махнувших на себя рукой…
Людей всегда интересует, что творится за стеной, но многие ли помогут своим соседям в трудную минуту? Зина осталась одна с двумя крошечными детьми — муж, офицер-подводник, как всегда далеко, друзья заняты собственными проблемами. Неожиданно оказывается, что у нее нет никого ближе соседа Павла. Для Зины этот преуспевающий бизнесмен как человек с другой планеты. Но почему же она все чаще думает о Павле, сравнивая его с мужем?
Развод дался Маше легко. Оглядываясь назад, она теперь ясно понимала, что страх одиночества сделал ее заложницей капризных и эгоистичных людей — мужа и свекрови. Молодая женщина уехала в дом отдыха, подальше от бывшего мужа. Однако и там ее настигло прошлое... Когда-то Машка без. памяти влюбилась в соседского парня, но шестилетняя разница в возрасте казалась пропастью двенадцатилетней девочке. Она никогда не думала, что снова встретит Дмитрия и опять между ними будет препятствие, причем на этот раз посерьезнее, чем возраст.