Палач, поставив женщину в приспособление, поднял сначала одну ее руку и привязал к кольцу, вделанному в верх рамы, потом точно так же поступил со второй рукой. Раздвинув ноги женщины, он привязал ее за щиколотки к кольцам, вделанным в нижнюю доску. Несчастная оказалась распятой в этом квадрате, словно кожа, натянутая для сушки. Приспособление, придуманное изворотливым и жестоким умом Ораста, позволяло поворачивать жертву в любое положение, лицом вниз, лицом вверх, так что можно было использовать самый разный инструмент для пытки. Затянув ремни на кольцах с такой силой, что женщина застонала и ее руки и ноги напряглись, палач посмотрел на Ораста, ожидая приказаний.
— Продолжай, — кивнул тот, заложив руки за спину.
Палач заученным движением намотал на левую ладонь длинные светлые волосы женщины и резким взмахом ножа отрубил косу. Затем, взяв со скамьи тонкое и острое лезвие, сбрил все волосы на ее голове и теле. Он проделал это привычно и аккуратно, как будто перед ним был не человек, а какой-то неодушевленный предмет, каким служит кусок материала для портного или доска для столяра. Амальрик бросил взгляд на Ораста. На лбу юноши выступили мелкие капли пота, дыхание стало тяжелым, глаза неотрывно следили за руками палача, касавшимися нагого тела женщины. Для барона происходящее не было в новинку: он давно заметил, что его подручный с неизменным наслаждением допрашивает и истязает именно женщин, особенно если жертвы молоды и красивы.
Амальрика вид обнаженного женского тела оставлял совершенно равнодушным, хотя про себя он иногда отмечал достоинства сложения той или иной колдуньи. Напряженное тело этой тридцатилетней женщины с крепкой большой грудью и плоским упругим животом, распятое перед ним, выделялось белым пятном на фоне закопченных стен, но это зрелище побудило его лишь к тому, чтобы налить себе следующую кружку вина. Вот если дело касалось молодого и красивого мужчины, в особенности обладавшего нежной розовой кожей, то барон иногда непрочь был иногда и пощадить такого пленника!
— Готово? — хрипло спросил Ораст.
Бессловесный палач, повернувшись к нему, утвердительно склонил голову.
— Прикажете начинать, месьор? — спросил митрианец.
Амальрик кивнул, с наслаждением, медленными глотками потягивая вино:
— Приступай.
Ораст подошел к распятой в раме женщине и, взяв за подбородок, заставил поднять на него глаза.
— Люди говорят, что ты, Асхильда, занималась сношениями с лесными духами и что некоторые мужчины и женщины твоей деревни заболели через это. Так? Отвечай!
— Нет! — женщина впервые с момента своего присутствия здесь издала членораздельные звуки. — Я только лечила их, пользуясь мазями и отварами из лесных трав.
— Врешь! — Ораст кивнул Торстену.
Палач зашел за спину женщины, и резкий взмах его многохвостой плети слился с отчаянным криком жертвы. Удар был выполнен мастерски: короткие ремни впились в напряженное тело, концы с вплетенными в них твердыми шариками захлестнулись со спины вперед на грудь и живот жертвы. Не ожидая дальнейших приказов, палач нанес еще несколько жестоких ударов, оставивших на теле женщины кровавые полосы. Крики несчастной колдуньи перешли в длинный, протяжный и громкий вой.
— Хватит! — махнул рукой Ораст, видя, как голова жертвы бессильно склонилась на грудь.
Палач плеснул на лицо и грудь Асхильды воды из деревянного ведра. Струйки жидкости, смешавшись с кровью, потекли вниз по животу и ногам женщины. В наступившей тишине было отчетливо слышно, как капли падают на каменный пол.
— Вспомнила? — увидев, что колдунья открыла глаза, спросил Ораст.
— Нет! Не было этого… — женщина с трудом шевелила губами.
— Я тебе помогу вспомнить, мерзкая тварь! — закричал Ораст. — Торстен, давай вторую!
Палач вышел из помещения к оставшимся снаружи солдатам, и те через некоторое время вернулись, волоча по полу совсем молодую девушку в грязно-белом длинном одеянии. Она билась в их руках, пытаясь вырваться, но солдаты крепко держали ее за локти. Поскольку любимое приспособление Ораста было занято, то следующую жертву просто вздернули наверх, перебросив веревку через брус под потолком зала и связав ей руки над головой.
Палач деловито прикрепил к ее ногам толстый обрезок короткого бревна, и девушка повисла, вытянувшись, как струна, под весом груза. Торстен сорвал с нее одежду и проделал то же, что и с предыдущей жертвой: волосы могли скрывать какой-то знак чародейства на теле. Закончив свои действия, палач обернулся к господам.
— Это Гленда, сообщница колдуньи, — сообщил Ораст барону.
Тот молча кивнул. Ораст подошел к девушке и вперил в нее пронзительный взгляд:
— Расскажи, как Асхильда насылала мор на жителей деревни!
Гленда в ответ только покачала головой в знак отказа, и тогда Ораст кивнул Торстену. После пяти ударов плети жертва не выдержала и с помощью Ораста, который подсказывал ей нужные ответы, всхлипывая и запинаясь, начала говорить.
— Слышишь? — повернулся юноша к распятой напротив Асхильде.
— Она лжет… чтобы избавиться от мучений… — запекшиеся губы несчастной с трудом выговаривали слова.
— Гленда хочет помочь не только нам, но и тебе, потому что твоя душа пребывает во мраке запретного колдовства и ненависти к Подателю Жизни, — усмехнулся Ораст. — Впрочем, твоя вина уже очевидна, но ты не сказала нам, где спрятала свои магические книги.
