Кольцо Луизы - [32]
Отдыхать они будут в Москве, уж это-то солдаты знали точно, недаром их не слишком обременяли теплыми вещами. Зачем они? К зиме с большевиками будет покончено начисто.
А в Германии, мой друг, гремели барабаны, пели фанфары, истерическими воплями приветствовали немцы фюрера, когда он появлялся на улицах, в театре, на парадах… Могло ли людям прийти в голову, каким подарком порадует их Гитлер утром двадцать второго июня?
Но почему был так угрюм рейхсканцлер в те дни?
Нам стало известно о сводках, докладываемых фюреру гестапо: тридцать тысяч антифашистов в тюрьмах и концлагерях. Но Гитлер знал: начальник гестапо Генрих Мюллер лгал, боясь сказать истину. А истина в том, что не тридцать, а триста тысяч врагов наци сидели за решеткой в концлагерях.
"Сколько же их на свободе?" — должно быть, думалось фюреру.
Ему сообщали: "Их судят, но даже нас, видавших виды судей, бросает в пот при виде их решительности и непоколебимости…"
В Моабитский замок заперли Тельмана.
Фюрер знал: неведомыми путями он продолжал связь с антифашистским подпольем.
Почему же его не судили, Тельмана? Почему не было выполнено обещание, данное еще в 1938 году: опубликовать материалы процесса над Димитровым, которые заставили бы весь мир "замереть от возмущения"?
Гитлер не мог публично ответить на этот вопрос. Думается, что всесильный диктатор, повелитель порабощенных стран боялся Тельмана и его страшила перспектива повторения суда над Димитровым!
Однажды Гитлеру принесли стихи Эриха Вайнерта о Тельмане:
Не мог ли он думать: вот какие люди у них, а кто с ним? Да, пока он славен победами, фюреры помельче на весь белый свет трубят о его божественном предназначении. А если грянет беда?
Мутно и зыбко вокруг… И можно понять мрачное настроение Гитлера.
Не сдается Англия. Бомбардировки Лондона, когда над городам, сея смерть и ужас, повисли триста, четыреста бомбардировщиков, не сломили британцев.
Поставлена на колени Франция, но французы, объединившиеся в Сопротивлении, готовы трижды отдать свои жизни за свободу страны. Бушует партизанская война в Югославии. Турки хотят и не хотят воевать… Япония заключила пакт о ненападении с Россией. Недоволен и капризничает Муссолини. В Румынии неспокойно: короля Кароля пришлось заменить Михаем. Антонеску жестоко расправляется с недовольными.
Гитлер судорожно ищет союзников. Он встретился с каудильо; испанский фюрер осторожничал…
На жизнь фюрера покушались в Мюнхене. Потом снова покушение: антифашист бросил бомбу в автомобиль Гитлера. Фюрер отделался легкими царапинами — бомба разорвалась рядом. Новые аресты, новые пытки и расстрелы… и новые заговоры.
Не веселили фюрера вести из Америки: Рузвельта в третий раз избрали президентом; Гитлеру, конечно, доподлинно известно, на чьей стороне симпатии Рузвельта. Знает он также популярность этого замечательного американца. Авторитет, уважение и любовь американцев к Рузвельту — тоже не секрет для фюрера, равно как и мощь заокеанской державы.
Помнишь, как Гитлер много раз говорил: управлять — значит предвидеть. Готовясь к нападению на нас, он ничего не предвидел, а все его расчеты оказались писанными на песке. Ему казалось, что вермахт разгромит нас, прежде чем англо-американская коалиция сумеет вооружиться и мобилизовать свои ресурсы, и отдал приказ воевать, «не задумываясь о потерях и резервах», полагая, что ему не придется тронуть эти резервы.
Он не принял в расчет и еще кое-что. Не мне объяснять тебе, что еще помнили у нас на Родине Первую мировую войну, начатую Германией. Еще не забыли наглости немецкого командования на переговорах в Брест-Литовске. Не выветрились из памяти грабеж и бесчинства немецких солдат на Украине и в захваченных прибалтийских республиках. Еще свежи были воспоминания об ультимативном требовании немцев ввести в Москву батальон своих солдат после убийства левыми эсерами посла Мирбаха. Все мы знали, какая идея красной нитью проходит в книге Гитлера "Майн кампф". Мы много лет подряд слышали речи фюрера о коммунистической опасности, клевету и нападки на первое в мире социалистическое государство — это бельмо на глазах нацистов.
День и час назначены. Об отступлении не могло быть речи. Гитлер дорвался до заветного и решил играть напропалую.
Известный тебе Рудольф Лидеман с восторгом рассказывал Антону, как в ночь на двадцать второе июня Гитлер диктовал секретаршам Дарановской и Шредер речь в рейхстаге. Каждые пятнадцать минут камердинер фюрера Линге носил машинисткам страницы с записью речи.
"В шестом часу, — болтал Лидеман, — фюрер лег спать. В половине девятого встал. Брился он сам". (Боялся даже парикмахера.)
Через полчаса, одетый в свою обычную униформу, фюрер стоял перед нацистским рейхстагом и выкрикивал речь…
Выслушав его, я сказал самому себе: "На нас-то, господин Гитлер, ты и сломаешь шею. А уж я лично насолю тебе, как только смогу!…" Обнимаю.
Твой Афанасий Чернов».
(Письмо Клеменса Видеману, написанное после войны.)
Глава четырнадцатая.
АНТОН КЛЕМЕНС ИНФОРМИРУЕТ ЦЕНТР
1
«В начале апреля сорок второго года Рудольф Лидеман зашел ко мне. Я сразу понял: дела у него — лучше желать нечего.
Роман «Одиночество» рассказывает о событиях, развернувшихся на Тамбовщине в годы гражданской войны. В нем удивительным образом сочетаются драматизм и лиричность повествования, психологическая глубина характеров и жизненных ситуаций.
В первый том Собрания сочинений Николая Вирты вошел роман «Вечерний звон». В нем писатель повествует о жизни крестьян деревни Дворики в конце XIX — начале XX века, о пробуждении сознания трудового крестьянства и начале революционной борьбы на Тамбовщине. Действие романа предвосхищает события, изображенные в широко известном романе «Одиночество».
Повесть «Катастрофа» рассказывает о великой битве на Волге в 1942—1943гг., о гибели шестой германской армии и о личной душевной, катастрофе ее командующего фельдмаршала фон Паулюса.
Том составляет широко известный роман «Одиночество», посвященный событиям, развернувшимся на Тамбовщине в годы гражданской войны, борьбе крестьян за советскую власть против кулацко-эсеровской оппозиции, вошедшей в историю под названием антоновщины.
В четвертый том Собрания сочинений вошли повести и рассказы Николая Вирты, созданные писателем в 1947–1974 годы.
Книга Томаса Мартина – попытка по-новому взглянуть на историю Древней Греции, вдохновленная многочисленными вопросами студентов и читателей. В центре внимания – архаическая и классическая эпохи, когда возникла и сформировалась демократия, невиданный доселе режим власти; когда греки расселились по всему Средиземноморью и, освоив достижения народов Ближнего Востока, создавали свою уникальную культуру. Историк рассматривает политическое и социальное устройство Спарты и Афин как два разных направления в развитии греческого полиса, показывая, как их столкновение в Пелопоннесской войне предопределило последовавший вскоре кризис городов-государств и привело к тому, что Греция утратила независимость.
Судьба румынского золотого запаса, драгоценностей королевы Марии, исторических раритетов и художественных произведений, вывезенных в Россию более ста лет назад, относится к числу проблем, отягощающих в наши дни взаимоотношения двух стран. Тем не менее, до сих пор в российской историографии нет ни одного монографического исследования, посвященного этой теме. Задача данной работы – на базе новых архивных документов восполнить указанный пробел. В работе рассмотрены причины и обстоятельства эвакуации национальных ценностей в Москву, вскрыта тесная взаимосвязь проблемы «румынского золота» с оккупацией румынскими войсками Бессарабии в начале 1918 г., показаны перемещение золотого запаса в годы Гражданской войны по территории России, обсуждение статуса Бессарабии и вопроса о «румынском золоте» на международных конференциях межвоенного периода.
Одно из самых страшных слов европейского Средневековья – инквизиция. Особый церковный суд католической церкви, созданный в 1215 г. папой Иннокентием III с целью «обнаружения, наказания и предотвращения ересей». Первыми объектами его внимания стали альбигойцы и их сторонники. Деятельность ранней инквизиции развертывалась на фоне крестовых походов, феодальных и религиозных войн, непростого становления европейской цивилизации. Погрузитесь в высокое Средневековье – бурное и опасное!
В дневнике и письмах К. М. Остапенко – офицера-артиллериста Терского казачьего войска – рассказывается о последних неделях обороны Крыма, эвакуации из Феодосии и последующих 9 месяцах жизни на о. Лемнос. Эти документы позволяют читателю прикоснуться к повседневным реалиям самого первого периода эмигрантской жизни той части казачества, которая осенью 1920 г. была вынуждена покинуть родину. Уникальная особенность этих текстов в том, что они описывают «Лемносское сидение» Терско-Астраханского полка, почти неизвестное по другим источникам.
Любимое обвинение антикоммунистов — расстрелянная большевиками царская семья. Наша вольная интерпретация тех и некоторых других событий. Почему это произошло? Могло ли всё быть по-другому? Могли ли кого-то из Романовых спасти от расстрела? Кто и почему мог бы это сделать? И какова была бы их дальнейшая судьба? Примечание от авторов: Работа — чистое хулиганство, и мы отдаём себе в этом отчёт. Имеют место быть множественные допущения, притягивание за уши, переписывание реальных событий, но поскольку повествование так и так — альтернативная история, кашу маслом уже не испортить.
Интеллектуальное наследие диссидентов советского периода до сих пор должным образом не осмыслено и не оценено, хотя их опыт в текущей политической реальности более чем актуален. Предлагаемый энциклопедический проект впервые дает совокупное представление о том, насколько значимой была роль инакомыслящих в борьбе с тоталитарной системой, о масштабах и широте спектра политических практик и методов ненасильственного сопротивления в СССР и других странах социалистического лагеря. В это издание вошли биографии 160 активных участников независимой гражданской, политической, интеллектуальной и религиозной жизни в Восточной Европе 1950–1980‐х.
Сергей Наумов относится к тем авторам, кто создавал славу легендарного ныне "Искателя" 1970 – 80-х годов. Произведения Наумова посвящены разведчикам, добывавшим сведения в тылах вермахта, и подвигам пограничников.
В ночь на 22 июня 1941 года при переходе границы гибнет связной советской армейской разведки. Успевший получить от него документы капитан-пограничник таинственно исчезает вместе с машиной, груженой ценностями и архивом. На розыски отправлена спецгруппа под командованием капитана Волкова. Разведчикам противостоит опытный и хитрый противник, стремящийся первым раскрыть тайну груза.Роман является вторым из цикла о приключениях советского разведчика Антона Волкова.
В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха.
Повесть «Противостояние» Ю. С. Семенова объединяет с предыдущими повестями «Петровка, 38» и «Огарева, 6» один герой — полковник Костенко. Это остросюжетное детективное произведение рассказывает об ответственной и мужественной работе советской милиции, связанной с разоблачением и поимкой, рецидивиста и убийцы, бывшего власовца Николая Кротова.