Кольцо Либмана - [71]

Шрифт
Интервал

Сегодня ночью за столом я исписал, наверное, не меньше сотни страниц… Набрасывал свою речь… Черновики немедленно рвал… В какой-то момент стало казаться, что комнату замело снегом… Когда стопка бумаги закончилась, я нажал на телефонном аппарате кнопку «администрация» и попросил еще бумаги — ее доставил служащий в ливрее, не прошло и минуты… И это в полчетвертого утра… Вот что бывает за деньги!.. Да, деньги творят чудеса. («А если их нет, то все летит в тартарары», — бывало, приговаривала моя немецкая бабушка.) Через часок я позвонил им снова…

Петиция; не лучше ли подать петицию…? Принц спокойно прочел бы ее и тогда… Нет… Для этого у меня нет времени… Я спешу… Ира, как хорошо было бы мне теперь воспользоваться твоей помощью… Да, женский совет…! Еще неделя, и вступит в силу Эвина клятва… «Тебе придется последовать за мной, Эдвард…» Последовать…? Оʼкей, но как…? А что, если я этого не сделаю? Да, а если я возьму и не послушаюсь…? И к тому же эта злосчастная история с иконами…! Не знаешь, что и думать, концов не найти… Эти типы, которые целую неделю меня преследовали, все разом — фьюить! — и испарились… verschwunden…[73]

После того, как меня вырвало в ванной, я на полчасика лег в постель полежать и сразу же заснул… Проснулся лишь через два часа… Сон без сновидений и кошмаров для меня такая же редкость, как ливень для африканца… Для меня это просто чудо Господне… Я никогда не понимал, почему человек не может представить себе свою смерть… В те мгновения, когда мы спим и не видим снов, мы не существуем и, следовательно, мертвы… Einfach wie das scheissen![74] Фактически всю свою жизнь мы тренируемся лишь для этого… Ради вечного сна… Потихонечку, шаг за шагом… Природа распорядилась мудро… Не рывками, а постепенно, эволюционным путем… Спасибо Чарльзу Дарвину…! Сколько раз я думал в те редкие мгновения, когда я был действительно счастлив: собственно, время от времени человеку просто необходимо побыть мертвым, чтобы снова научиться сполна ценить жизнь…

Через пару часов пухового забытья я вновь почувствовал прилив энергии, принял душ и пошел посмотреть, что еще осталось в холодильнике… Еще две длинные бутылки пива Хейнекен, их я второпях вначале не заметил… Возможно, из-за того, что бутылки были зеленые… Никогда таких не видел, они же всю жизнь коричневые…? Ну да ладно, пиво вкусное, прозрачное… Хоп-хе-хе…! Залив пойло в горячую топку, я принялся за «Фо Роузес»… Эту штуку я тоже никогда не пробовал… На вкус она была примерно такой, какой бывает запах в середине дня на обувной фабрике… Поэтому пришлось разбавить эту дрянь томатным соком… Жизненные неудачи пробуждают творческую жилку…

Сейчас примерно три часа… Во сколько там прибывает принц? Надо еще раз позвонить в консульство… Возможно, за это время они уже задержали и допросили бельгийца, и он во всем признался, а обо мне попросту забыли…

По крайней мере хотя бы одно дело сделано! Я только что отдернул бархатные шторы со странными золотыми кистями и распахнул окна… Да будет свет и воздух… Знаете что…? Сбегаю-ка я за бутылочкой в палатку за Казанским собором к моему постоянному продавцу… А то уже столько часов подряд бражничаю за счет государства… На деньги Дефламинка… Я к этому не привык, за чужой счет… Тэк-с, накинуть пальто, надеть солнечные очки… Какая мерзкая погода, все время моросит… Но большинство людей по-прежнему ходит в меховых шапках… При том, что скорее льет дождь, чем идет снег… Снег, что все еще лежит на улицах, выпал неделю назад… Он весь почернел… Словно по нему сверху прошлись черной масляной краской… Укрытый свежим, только что выпавшим снегом, этот город выглядит куда привлекательней… Да что я говорю?… Он превращается в сказку…! Жаль, что принц этого не увидит…


Как только я вошел в мраморный холл, я снова заметил ту женщину… Это была та самая белокурая дама, которая несколько недель назад играла на арфе в ресторане, когда мы заходили сюда с Ирой. Усевшись, как кошечка, на маленькую табуретку возле пальмы, на этот раз в черном шелковом платьице, она водила смычком по скрипке. Какой-то хмырь с лысой башкой аккомпанировал ей на рояле… Все люди в мире знают, что искусственный свет особенно хорош, когда на улице темно и неприветливо… Как сейчас… До чего красиво этот самый свет падал на ее стройные руки и щеки, на эту шейку, которую она так изящно выгнула, точь-в-точь как кошечка, как я уже говорил…

Я достал из кармана пальто бутылку водки, открутил пробку и быстро отпил из нее несколько глотков… Не бетховенскую ли «Крейцерову сонату» они играют..? Я стоял и наслаждался, но внезапно почувствовал на своем плече руку… Нет, вернее будет сказать, меня похлопали по плечу… Настоятельно, но вежливо… Это ко мне обратился гостиничный дворецкий в ливрее: «Мистер, сдайте, пожалуйста, в гардероб ваше пальто. И не могли бы вы не пить из бутылки в общественном месте? Вы разрушаете имидж отеля… Please…» Ну и выражение…! Я стоял там один-одинешенек, во всем холле кроме меня не было ни души… И тем не менее я разрушал имидж отеля… Прежде чем удалиться, я приветливо кивнул скрипачке… Она кивнула мне в ответ… Она, естественно, уже давно поняла, что я оценил ее божественную игру…


Рекомендуем почитать
Пепельные волосы твои, Суламифь

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Другое детство

ДРУГОЕ ДЕТСТВО — роман о гомосексуальном подростке, взрослеющем в условиях непонимания близких, одиночества и невозможности поделиться с кем бы то ни было своими переживаниями. Мы наблюдаем за формированием его характера, начиная с восьмилетнего возраста и заканчивая выпускным классом. Трудности взаимоотношений с матерью и друзьями, первая любовь — обычные подростковые проблемы осложняются его непохожестью на других. Ему придется многим пожертвовать, прежде чем получится вырваться из узкого ленинградского социума к другой жизни, в которой есть надежда на понимание.


Сумка

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рассказы

В подборке рассказов в журнале "Иностранная литература" популяризатор математики Мартин Гарднер, известный также как автор фантастических рассказов о профессоре Сляпенарском, предстает мастером короткой реалистической прозы, пронизанной тонким юмором и гуманизмом.


Объект Стив

…Я не помню, что там были за хорошие новости. А вот плохие оказались действительно плохими. Я умирал от чего-то — от этого еще никто и никогда не умирал. Я умирал от чего-то абсолютно, фантастически нового…Совершенно обычный постмодернистский гражданин Стив (имя вымышленное) — бывший муж, несостоятельный отец и автор бессмертного лозунга «Как тебе понравилось завтра?» — может умирать от скуки. Такова реакция на информационный век. Гуру-садист Центра Внеконфессионального Восстановления и Искупления считает иначе.


Не боюсь Синей Бороды

Сана Валиулина родилась в Таллинне (1964), закончила МГУ, с 1989 года живет в Амстердаме. Автор книг на голландском – автобиографического романа «Крест» (2000), сборника повестей «Ниоткуда с любовью», романа «Дидар и Фарук» (2006), номинированного на литературную премию «Libris» и переведенного на немецкий, и романа «Сто лет уюта» (2009). Новый роман «Не боюсь Синей Бороды» (2015) был написан одновременно по-голландски и по-русски. Вышедший в 2016-м сборник эссе «Зимние ливни» был удостоен престижной литературной премии «Jan Hanlo Essayprijs». Роман «Не боюсь Синей Бороды» – о поколении «детей Брежнева», чье детство и взросление пришлось на эпоху застоя, – сшит из четырех пространств, четырех времен.


Тристан-Аккорд

Модный роман популярного немецкого писателя. Знаменитый композитор нанимает скромного аспиранта литобработчиком собственных мемуаров… Игра самолюбий и сладострастия, барочная атмосфера, заставляющая вспомнить о лучших вещах Джона Фаулза, тонкая ирония и убийственный сарказм — все это превратило изысканный роман немецкого автора в один из европейских бестселлеров на рубеже тысячелетий. Пасквиль или памфлет? Вот о чем спорит немецкая и международная критика.


Метафизическое кабаре

Гретковска — одна из самых одаренных, читаемых и популярных польских писательниц. И, несомненно, слава ее носит оттенок скандальности. Ее творчество — «пощечина общественному вкусу», умышленная провокация читателя. Повествование представляет собой причудливую смесь бытописательства, мистики, философии, иронии, переходящей в цинизм, эротики, граничащей с порнографией… В нем стираются грани реального и ирреального.Прозу Гретковской можно воспринимать и как занимательные байки с «пустотой в скобках», и как философский трактат.