Коко Шанель - [70]

Знакомству Габриэль с герцогом Вестминстерским способствовала подруга Шанель — Вера Бейт. Роль Веры, как и герцога, в жизни Шанель будет весьма своеобразной, но до поры ровесница Коко, английская аристократка, выглядела вполне безвредно. Полное имя Веры — Вера Нина Акрайт. Благодаря второму браку своей матери, она считалась родственницей королевы Марии, жены Георга V. В 1929 году Вера второй раз вышла замуж за итальянца Альберто Ломбарди, члена Итальянской фашистской партии, весьма ценимого Муссолини. После свадьбы Вера вступила в ту же партию и переехала к мужу в Рим. Ее знакомство с Шанель началось задолго до этого. Еще в 1920 году Габриэль предложила Вере представлять ее Дом моды в Лондоне. Так как высшее общество Великобритании увлекалось спортом (все, включая женщин, считали престижным выезжать на охоту, выходить в море на яхтах, участвовать в спортивных соревнованиях), одежда Шанель как нельзя лучше подходила для нового женского хобби. Ранее спортивная женская одежда ставила на первое место красоту, а не удобство. И вот Шанель, которая со времен скачек у Бальзана весьма успешно шила подобные наряды, смогла прорваться и в высшее британское общество, куда прокладывать ей путь начал еще Кейпел. Вера успешно взялась за дело, представив Коко не только герцогу Вестминстерскому, но и принцу Уэльскому, а также другим высокопоставленным личностям. Деловое сотрудничество Веры и Габриэль закончилось в 1930 году, но дружба не прекращалась. Таким образом, случайно или нет, вокруг Шанель формировалось окружение, сочувствующее идеям фашизма, поэтому ее поведение во время войны уже не вызывает особого удивления.

Когда Вера вместе с Шанель отдыхала в Монте-Карло в 1924 году, их пригласил на свою яхту герцог Вестминстерский. Пару Габриэль составил великий князь Дмитрий Романов. С этого дня и началось активное ухаживание герцога за Коко Шанель. Стратегия у него была для всех дам одинаковая: он засыпал их дорогими подарками, дарил драгоценные камни, подкладывая их под подушку очередной красавицы, присылал с курьером свежие цветы и фрукты из всех концов света, где бы он ни находился. Менять тактику в отношении Габриэль герцог не стал. Любовные письма, доставлявшиеся из Лондона в Париж курьерами его милости, без конца сновавшими туда-сюда; цветы, срезанные в теплицах для гардений, в теплицах для орхидей Итон-холла; корзины фруктов, собранных самим герцогом в оранжереях, где в разгар зимы росли дыни, клубника и мандарины; шотландские лососи, только что выловленные, поручались специальным курьерам, путешествовавшим самолетом, что казалось экстравагантным, — после такой удивительной осады и была завоевана Габриэль. Однажды, не имея еще привилегии разделять с ней ложе, но желая, однако, устроить ей одну из любимых своих шуток, герцог спрятал на дне ящика с овощами шкатулку. В ней находился только один камень, но огромных размеров — необработанный изумруд. Шанель в долгу не оставалась. В свое время, чтобы подчеркнуть свою независимость, она вернула Кейпелу все деньги, вложенные им в ее бизнес, до сантима. Теперь она в ответ отправляла Хью Гросвенору подарки той же ценности — Коко могла себе позволить подобное. Однако герцог не отставал: ему хватало воображения и вполне доставало свободного времени.

Визиты герцога в Париж участились, а сюрпризы и проделки следовали друг за другом в ускоренном ритме. Как-то поздно вечером Жозеф открыл дверь гиганту, которого почти не было видно за грудой цветов. «Поставьте их сюда», — сказал он, но, когда стал давать чаевые, узнал герцога Вестминстерского, явившегося лично с продукцией своих теплиц. А однажды он пришел к ней в ателье запросто, не предупредив заранее, да еще привел с собой друга — принца Уэльского. Впрочем, подарки герцога всегда занимали достойное место в коллекции Коко Шанель, и она находила им применение. Например, колье из трех десятков изумрудов в оправе из бриллиантов было разобрано на части. Каждый изумруд в оправе теперь представлял собой отдельную брошь, некоторые из которых Шанель попросту передарила близким (такого рода подарки она часто делала первой жене Паласса и их дочери). Еще один подарок герцога, хранимый Габриэль, — золотой несессер с отделениями для сигарет, спичек, пилочки, пудры, помады и зеркала. В центре вещицы — монограмма Шанель, выполненная из платины и бриллиантов.

Неизвестно, насколько долго продлилась бы связь герцога и Коко Шанель, если бы не ее сопротивление в самом начале его ухаживаний и стойкое нежелание оставить работу ради пребывания с ним во время завязавшихся близких отношений. Что объединяло Габриэль с другими подругами герцога — это любовь к спорту, крепкое здоровье и жизненная активность. Он сразу избавлялся от любовниц, которых тошнило во время качки на корабле, которые не любили срываться с места в любой момент и ехать, куда укажет перст Хью Гросвенора (а он любил еще и менять курс корабля неожиданно посреди ночи, чтобы утром его гостья в недоумении разглядывала горизонт). Шанель моталась из Англии во Францию, не переставая следить за работой своего Дома моды, умудрялась при такой активной работе составлять компанию герцогу в его путешествиях, а после его развода в 1926 году вполне успешно развлекала многочисленных гостей Итон-холла.