Коко и Игорь - [51]

Коко поправляет на плечах вязаный жакет.

— Уже поздно. Квартира всего в минуте ходьбы.

— Я знаю, но… — Игорь, извиняясь, пожимает плечами, — …от этого будут только неприятности.

— Хорошо, хорошо. — Коко обескуражена. Она весь день упорно трудилась. Она устала. А после нескольких бокалов вина чувствует себя такой влюбленной. — Я только подумала, что тебе хотелось бы провести со мной целую ночь, вот и все.

— Хотелось бы… Просто…

Внезапно расстроившись, она говорит:

— Оставь свои извинения. Не желаю их слышать.

Но Игоря тоже что-то раздосадовало. После минуты молчания он спрашивает:

— Что ты говорила Миссии?

— Ты не хочешь пойти со мной в квартиру потому, что тебе не нравится, что я с ней говорила?

— Конечно, не поэтому. Мне просто любопытно.

— М-м-м.

— Итак? — не отступает он. — Что ты ей рассказывала?

— Ничего.

— Вы с ней долго беседовали.

— Мы говорили о делах.

— Надеюсь, вы не сплетничали о нас.

— А что, если я и сплетничала?

— Это разумно?

— Я думаю, тебе следовало бы знать, что она ревнует.

— Ревнует? Почему?

— Потому что я тебе помогаю.

— О!

— Она считала себя твоим покровителем, и я не уверена, что она довольна тем, что я перешла границы.

— Она мне не хозяйка.

— Она ревнивая женщина.

— Она ужасная сплетница.

Коко резко произносит:

— Она мой друг.

— Ну, меня тошнит от того, что она вмешивается не в свое дело.

— Вмешивается?

— Да.

— Должна тебе сказать — я думала, тебе нравится, когда люди дают тебе деньги.

— Ты понимаешь, что я имел в виду, — испуганно отвечает он.

— Уверена, что и ты знаешь, что я имела в виду!

— Ну, мне все-таки не нравится, что она так много знает о нас…

— Не нравится?

— В сущности, я не хотел бы, чтобы она хоть что-то знала о нас! — У Игоря ожесточается лицо, он понимает, что Коко наблюдает за ним.

— Ты стыдишься того, что люди о нас узнают?

Игоря смущает напористость Коко.

— Стыжусь? Нет.

— Ну так что же тогда?

— Можно показаться смешным.

— По какой еще причине ты не хочешь, чтобы люди узнали?

Загнанный в угол Игорь произносит:

— Коко, будь разумной. У меня семья. Жена, дети.

— Что ж, а у меня — нет. — Она хмурит брови. — И если я хочу поделиться со своей подругой, это мое дело, а не твое. — Игорь понимает, что если бы между ними была дверь, то ее захлопнули бы.

Они подходят к автомобилю. Присутствие шофера кладет конец их дискуссии. Это их первая настоящая ссора, оба взволнованы и огорчены. Каждый из них думает, что другой был неразумен и упрямился. По дороге домой оба, поддавшись какому-то детскому упрямству, не приближаются друг к другу и молчат. И в этом молчании их обида только нарастает.

Игорь не может понять, почему Коко развлекает такой прихлебатель, как Миссиа. Правда, в прошлом он принимал от нее деньги. Но альтернативой была нищета, бедность. Миссиа никогда не была ему другом. А что касается ночи в Париже, возможно, ему надо было показать, что и он к этому стремится. Но как она не видит, как не понимает его положения, к тому же он должен утром работать! Ведь уже существует заведенный порядок в Бель-Респиро. Зачем его нарушать? В этом нет никакой необходимости.

В то же время Коко размышляет о его нежелании провести в виде исключения одну ночь вместе. Это такая малость по сравнению с тем, что она ему уже дала. Ей просто не верится, что он такой эгоист. Теперь ей кажется, что их жизнь в Бель-Респиро — низость, корысть и дешевка. Она в ярости от того, что увидела в его отказе. На минуту она мрачно сжимает губы, так что их совсем не видно. В темноте ее профиль кажется высеченным из камня.

Коко смотрит в окно, луна показывается то слева, то справа от машины. Под ее светом поблескивают кусты. В лучах фар вьются насекомые, которые разбиваются о ветровое стекло. Мелькнула лисица. Слышится глухой удар. Коко думает, что они сбили лисицу. У нее инстинктивно сжимаются кулаки, и она вздрагивает. Никто ничего не произносит, даже шофер, который должен был бы это почувствовать. Во рту у Коко появляется отвратительный привкус.

Они въезжают на дорожку. Дом утопает в тени. Горит одинокая лампочка в комнате Екатерины. Автомобиль останавливается. На какой-то момент Игорь видит пятно тени, заслонившей свет: он уверен, что занавеска дернулась и закрылась.

19

Клик. Бледная худая Екатерина стоит у рентгеновского аппарата, прижавшись грудью к экрану. В последние несколько недель ее здоровье ухудшилось. Врач предложил поехать в больницу в Париже, обследовать легкие. С каменным лицом она изо всех сил сдерживается, будто ждет какого-то взрыва.

После исследования врач приглашает ее в кабинет, чтобы показать ей снимки.

— Хорошие новости, — говорит он, — процесс не усиливается.

Он помещает на светящемся экране снимки, один за другим. Екатерина рассматривает изображения, вглядывается со сверхъестественным спокойствием. На снимках — ее тело, представленное во всей его материальности. Открыты строительные леса из белых костей. Чернота заполняет вакуум между ребрами, кроме тех прозрачных мешочков, которые выглядят похожими на медуз и которые, как она догадывается, и есть ее сердце и легкие. Она испугана видом темных пространств, в которых нет никакой души.

— Тем не менее, как вы можете видеть, туберкулез есть.