Коко и Игорь - [34]

Очень жарко, Игорь сильно потеет. Ручка его ракетки становится влажной. Рука скользит. Желая жить с полной отдачей сил, Игорь хочет получить все сразу и безмерно напрягается. По контрасту с ним другие игроки выглядят очень вялыми. По мере продолжения матча Игорь все безжалостнее пользуется медлительностью Хосе и проводит серию совершенных ударов, которые могут довести Хосе до смерти.

— Что это с ним? — спрашивает Хосе. — Он так всегда играет?

В середине финального сета Игорь принимает от Хосе мяч, который взять невозможно. Мяч гнусаво звенит, ударившись о ракетку Игоря. После нескольких обменов ударами Игорь замечает, что его ракетка стала мягкой, потеряла упругость и больше не поет. Исследование ракетки показывает, что у нее лопнула струна. Игорь поднимает ракетку и показывает ее соперникам.

Матч заканчивается жеребьевкой.

— Ну, и что скажешь? — спрашивает Коко. Она очень устала и падает без сил в раздевалке рядом с Миссией.

— Я думаю, ему следовало бы переодеть рубашку.

— Нет, правда!

Миссиа лениво натягивает струны своей ракетки.

— Он делается хорошим партнером для тенниса, уж это точно.

— Ну, ну! — Коко не терпится.

— Он определенно полностью в этом выкладывается.

— Он ни за что не желает сдаваться, верно?

— Ему нравятся гонки за тем, чего ему хочется.

Коко смотрит на нее.

— И что же это означает?

Талия Миссии может быть и пополнела за эти годы, но Миссиа все еще обладает аурой и откровенной энергией сексуальной обжоры.

— Ничего! — заявляет она певучим голосом. — Но никто из нас не молодеет, дорогая. Ты тоже должна устроить гонки за тем, чего тебе хочется.

— Это только часть проблемы, — с отчаянием говорит Коко, — не могу понять, чего же я хочу.

Она обнаруживает, что ей трудно сопротивляться инстинкту, который продолжает утверждать, что в Игоре что-то есть. Он талантливый, утонченный. Он обладает глубоким интеллектом, своеобразным артистизмом, который ее привлекает. И это не слепая влюбленность, а скорее глубокое чувство родственности, сходства, которое и притягивает ее к нему. И с каждым днем этот призыв становится все сильнее.

— Может быть, я и изменю свое мнение. Мне необходимо быть уверенной.

— В отношении его или себя?

— В отношении нас обоих, надеюсь.

— Что ж, только ты и можешь решить.

— Чего я не понимаю… — Коко колеблется.

— Ну же!

— Как он может быть таким музыкальным и таким неэмоциональным?

— А при этом ему хочется, чтобы люди любили его, ты замечаешь?

— Я уверена, он предпочел бы, чтобы люди любили его произведения. Все остальное вторично. Он так говорит.

— Не сказала бы. Он просто застенчив.

— Ты думаешь?

— Быть может, ему нужен тот, кто вытащит его из его ракушки.

— Пожалуй, ты права. — Внезапно она оживляется: — Ты видела его лицо, когда у него оборвалась струна? Мне хотелось сжать его в объятиях.

— Ого!

— Не смейся! — Коко укладывает ракетку в зажим.

— Держи! — Миссиа кидает Коко два мячика. Коко ловит мячи, сложив руки и захлопнув их так, будто открыла и закрыла рот.

Миссиа дурачится и, быстро размахивая руками, изображает полет пчелы.

— З-з-з-з-з!

— Ой, прекрати! — говорит Коко, кладет мячики в сумку и туже затягивает ремешки.

12

Безжизненная середина дня. Дома в округе стараются уберечься от жары.

Ставни студии Игоря полуприкрыты. Свет, пробивающийся через них, создает на стенах странные тени. Игорь играет что-то из Перголези. Он не видит и не слышит, как в комнату входит Коко.

Возбужденная смутными звуками фортепиано, она как сомнамбула движется к источнику этих звуков. Она останавливается в углу комнаты и наблюдает за Игорем. Белый полотняный костюм оттеняет ее бронзовый загар. Талия перехвачена темным поясом. Полоски света, проникающего сквозь ставни, падают на одну сторону ее лица. Босые ноги Коко ощущают прохладу пола.

Видя, как руки Игоря пробегают по клавиатуре, Коко ощущает, что в ней разгораются чувства. Она молча высвобождается из юбки, которая кучей складок падает у ног.

Игорь внезапно, звериным чутьем догадывается о ее присутствии. Он перестает играть, но не оборачивается, руки его, застыв на середине жеста, напряженно опущены на клавиатуру. Коко, как жара, надвигается на него. Ловкие руки закрывают ему глаза.

Волнующим голосом она что-то шепчет ему на ухо.

Он не отвечает, но с необыкновенным самообладанием опускает крышку фортепиано. Медленно оборачивается — она чуть отодвигается. У него на лбу выступает полоска пота. В горле першит, язык костенеет. В мозгу скрежетом отдается щебет птиц в саду. Игорь, сложив руки на коленях, в изумлении смотрит на Коко. Несколько минут они доверчиво глядят друг на друга. Затем она, ликуя, снимает блузку. Блузка запутывается у нее в волосах. От статического электричества вздыбливается несколько прядей, они встают вертикально, будто взлохмаченные волосы ведьмы. Коко с потрясающей небрежностью бросает блузку на пол. Затем, будто бы не спеша, снимает с себя белье. Вид ее наготы оглушает его.

Пригладив волосы, Коко поворачивается. Она понимает, что рискует, но именно этого ей и хочется. Она думала об этом и решила, что единственный путь к успеху — предельная откровенность и честность. Несмотря на эту искренность, она чувствует свою уязвимость и борется с естественной застенчивостью.