Кокаиновые короли - [41]

Слушание дела о выдаче Очоа в Национальном суде Испании было назначено на 17 сентября 1985 года. Во время судебного заседания испанцы обращались с Очоа как с арестованными баскскими сепаратистами: он считался особо опасным преступником с особо опасными друзьями. На то, вероятно, имелись веские причины. В зале суда публика была отделена от судей, защитников и прокурора метровой деревянной панелью и стеклянной пуленепробиваемой перегородкой — от пола до потолка. Обычно это отбивало у политических активистов охоту пострелять или побросать гранаты со время судебных заседаний. Трое судей обозревали зал заседаний с деревянного возвышения. Обвиняемый сидел перед ними на низкой скамье, спиной к стеклу, разделявшему зал.

В день суда на галерке толпились колумбийцы, в том числе и члены семейства Очоа. Поначалу стоял шум и в воздухе витало смутное недовольство, но едва вышли судьи, публика тотчас притихла. Очоа, одетый в темный костюм, спокойно сидел между двумя полицейскими в беретах. Он сильно похудел и неплохо выглядел. Холеный, аккуратно подстриженный — ну чем не молодой преуспевающий колумбийский бизнесмен?

Слушание дела длилось дольше обычного — около трех часов. Открыв заседание, судьи пригласили обвинителей изложить суть дела. После них выступил защитник; затем, для опровержения его доводов, снова поднялся обвинитель; и, наконец, защитник выступил «с вторичным возражением». Судьи задали несколько вопросов, но это уже было чистой формальностью. Все ответы содержались в толстых томах судебных архивов, ознакомиться с которыми судьям предстояло позже.

Закрыв заседание, судьи совещались целую неделю. И 24 сентября вынесли решение. Иск США был единогласно (3–0) отклонен из–за его «политической подоплеки». Очоа надлежало отправиться в Колумбию и предстать перед судом за ввоз быков.

В решении говорилось: «При удовлетворении ходатайства США на оценку степени виновности подсудимого могут повлиять политические мотивы». Суд также нашел неубедительными доводы США «о причастности к делу правительства Никарагуа», поскольку «вражда между правительством США и правительством этой центральноамериканской республики общеизвестна».

Адвокаты Очоа выиграли, выставив «антиимпериалистический» козырь, дискредитировав Сила и проявив стремление отдать своего подзащитного Колумбии. Но обвинители подали апелляцию, и — невероятно, но факт! — 21 января 1986 года суд пересмотрел свое решение и согласился выдать Очоа Соединенным Штатам. На этот раз напряженные отношения между США и Никарагуа уже «не являлись юридически обоснованным препятствием для выдачи преступника». Очоа обвинялся в контрабанде наркотиков, а это «не политическое преступление». Защита тут же обжаловала решение суда.

18 «ВАС ТРЕБУЕТ ДЯДЮШКА СЭМ»

После ареста Хорхе Очоа ценность Берри Сила для правительства США неизмеримо возросла. Если Очоа выдадут США, Сил окажется единственным свидетелем его преступлений. Самое крупное дело за всю историю борьбы с наркобизнесом без Сила просто рассыпалось бы. Однако судебные чиновники в Батон—Руже и Новом Орлеане не оставили попыток обвинить его в преступлениях, которые он совершил в Луизиане прежде, чем стал осведомителем во Флориде. В Луизиане Сила знали как хитрого, наглого ловкача. Он водил за нос полицию в Батон—Руже и ввозил в штат тонны кокаина. Зато во Флориде Сил был раскаявшимся в прошлых грехах осведомителем, ценнейшим тайным агентом. Кстати, образы эти вовсе не противоречили друг другу. Луизианский прокурор говорил о Силе так:

— В Майами этого парня ставят высоко, да это и понятно — без него они как без рук. Ну а мы, в Батон—Руже, считаем его самым грязным наркодельцом Луизианы, что тоже верно.

Агенты УБН обычно проводят тайные расследования с помощью осведомителей. Порой федеральные прокуроры вербуют их среди осужденных наркодельцов. Некоторые предлагают свою помощь сами, боясь Большого федерального суда, где свидетели дают показания под присягой и их могут бросить в тюрьму, уличив в малейшей лжи.

В августе 1984 года Сил узнал, что Большой федеральный суд в Батон—Руже втягивает в дело его дружков. Верный себе, Сил перешел в наступление. И для начала попытался заручиться поддержкой своих майамских покровителей. Поступок вполне логичный, поскольку судебное преследование Сила вовсе не было на руку агентам УБН и прокурорам на юге Флориды. Сил–преступник в Луизиане мог очернить Сила–свидетеля во Флориде. Однако луизианским прокурорам было что вменить Силу в вину, и они твердо намеревались довести дело до суда. Ситуация сложилась донельзя запутанная, причем Луизиана, Флорида и Сил преследовали каждый свои цели.

Сил задумал признать свою вину в Луизиане, с тем чтобы судьи двух штатов совместили сроки приговора. Это был единственно возможный выход — чтобы и волки остались сыты, и овцы целы. Решение этой задачи взял на себя Томас Д. Склафани, один из адвокатов Сила. Переговоры, однако, вскоре зашли в тупик, и трения между Луизианой и Южной Флоридой усилились. Сил был осведомителем УБН в Майами, а государственная полиция Луизианы по–прежнему считала его контрабандистом и, уверенная, что он ввозит в штат наркотики, не сводила глаз с его авиафирмы в Батон—Руже. Одному из дружков Сила объяснили напрямую, что Берри Сила они раздобудут любым путем, даже кокаин не постесняются ему в колесо подложить.