Коготь Рагнара - [27]

Волк смотрел вниз, на удаляющуюся поверхность родной планеты, с чувством, прежде ему неведомым. Это была странная смесь любви и тоски. Над бескрайним океаном плыли облака, а в разрывах между ними виднелись вода и острова. Некоторые из них он узнавал по знакомым очертаниям, виденным на картах и глобусах во время обучения в Клыке. Однако тот остров, где он вырос, влюбился и, наконец, был сражен, чтобы возродиться уже Космическим Волком, виден не был. Впрочем, это неудивительно. Ведь его родной остров так мал.

Кто знает, возможно, уже совсем скоро он вернется на Фенрис. На этот один среди миллионов других миров Империума, отделенных друг от друга тысячами световых лет. Рагнар слышал, что если бы человек мог посещать новый мир каждый день своей жизни, то все равно умер бы прежде, чем посетил тысячную долю населенных планет галактики.

На мгновение Рагнара охватило ощущение собственной незначительности в масштабах мироздания. Он закрыл глаза и обратился с беззвучной молитвой к Императору и Руссу. Но через некоторое время чуть заметная улыбка тронула его губы. Кто он для них, для богов, занятых вопросами куда более глобальными, чем наблюдение за крошечными пятнышками, подобными ему и его братьям. Боги одарили их храбростью, силой и хитростью и теперь вправе надеяться, что Волки сами смогут позаботиться о себе.

Рагнар знал, что минуты слабости посещают не только новичков, но и опытных воинов. И здесь нечего стесняться и уж тем более скрывать это от самого себя. Ведь истинное мужество не в том, чтобы не прятать свою слабость, а в том, чтобы преодолеть ее и.двигаться дальше. Острый нюх подсказывал Волку, что его Кровавые Когти испытывают сейчас сходные чувства.

Конечно, он был горд тем, что оказался в числе пятерых избранных для сопровождения и охраны древнего талисмана под руководством сержанта Ха-кона. Следовало признать, что если бы Рагнар сам выбирал себе компаньонов, то его выбор пал бы на бойцов, находившихся сейчас рядом с ним. Ощущение того, что он не один, а вместе со своими братьями, укрепляло душевные силы. Радовало присутствие даже тех, кого он недолюбливал дома и старался по возможности избегать. Впрочем, скорее всего и они сейчас испытывали те же чувства.

В очередной раз открыв глаза, Рагнар стал всматриваться в темноту отсека. Своих братьев он был способен различить почти при любом освещении. Ближе всех к нему находился Свен, как всегда бормоча себе под нос какие-то невнятные проклятия и ворча. Его короткопалые ладони были сложены вместе, словно в молитве, однако брюзжание мало походило на молитву. Взглянув на Рагнара, Свен скорчил идиотскую гримасу и подмигнул. Через несколько мгновений в нос ударила волна едкой вони. Однако, чтобы как-то отвлечься от грустных мыслей, Рагнар попробовал угадать, что именно ел Свен на завтрак этим утром.

– Рыбная каша и черный хлеб, – произнес Рагнар, не обращаясь ни к кому конкретно.

– Верно, неплохой заряд для газовой атаки, – бодро откликнулся Свен.

Во мраке его глаза горели словно два уголька. Все Кровавые Когти, недавно прошедшие инициацию, испытывали определенные трудности, адаптируясь к живущему в них Духу Волка. Выражалось это у всех по-разному. Свен, например, постоянно был голоден.

– Сомневаюсь, что мощность двигателей этого корабля намного больше, – прошептал Нильс, сидящий позади Рагнара.

– Тебе просто завидно, – пробурчал Свен, – потому что у тебя нет такой силы.

– Свен проверяет готовность своего секретного оружия, которое он использует в борьбе с ксеносами, – сказал Рагнар. – Выживших не будет.

Конечно, это ребячество, но было непросто остаться в стороне от этих грубых, но не злых шуток своих братьев.

–. А вы уверены, что он не решил потренироваться сперва на нас, – сказал Нильс. – Хоть наши имплантаты и нейтрализуют действие ядов, но мне не до шуток. Голова все еще кружится.

– Именем Русса, помолчите! – прошептал темноволосый Ларс с противоположной стороны. – Неужели трудно вести себя прилично? Я совершенно не могу сосредоточиться из-за вашей болтовни.

– Извините, ваша святость, – прошептал Свен и повторно испортил воздух, преследуя теперь лишь единственную цель – разозлить Ларса.

По правде говоря, молодые Кровавые Когти несколько подустали от постоянной критики Ларса. Очевидно, Дух Волка пробудил в нем чрезмерную склонность к религиозным аспектам их призвания. Если бы кого из Космических Волков и можно было назвать отшельником, то это, вне всякого сомнения, был бы именно Ларс. Ходили слухи даже, что руководство всерьез планировало провести дополнительное тестирование на предмет его пригодности для подготовки в Рунные Жрецы. Ларса не раз посещали видения, многие из которых носили почти пророческий характер. Впрочем, Свен и Нильс объясняли это чрезмерной склонностью к размышлениям и, конечно, постами.

– Наверняка теперь мы долетим быстрее,– ухмыляясь, продолжил подшучивать над Свеном Нильс. – Клянусь, я почувствовал, как корабль ускорился, когда он сделал это.

– Может, это и было бы забавно, если бы не повторялось так часто! – внезапно рыкнул Стрибьорн.

Услышав голос своего старого соперника, Рагнар слегка вздрогнул. Несмотря на то что во время их последней миссии Рагнар спас ему жизнь, он по-прежнему недолюбливал Стрибьорна и инстинкты заставляли его напрягаться при одной лишь мысли о том, что смертельный соперник рядом. И вместе с тем едва ли во всей стае Кровавых Когтей нашлась бы еще пара бойцов, которые знали бы друг друга лучше, чем они. Они вместе учились, сражались, валяли дурака и теперь были близки настолько, словно их сделали из одной плоти и крови. Впрочем, подобное утверждение справедливо по отношению ко всем Волкам.