Кого не ждали - [36]

Юная графиня предложила нашему знакомому высушить одежду у нас в доме, но он отказался и отправился домой. Как мне показалось, ему не хотелось появляться в деревне. Или мальчик промок и был немного недоволен.

Вечером того дня, когда Станислав ушёл за молоком к соседям, девочка обняла меня и шёпотом спросила:

— Как думаешь, кто Вячеслав?

— Думаю, сын какого-то знатного и богатого человека.

— Ну, это трудно не заметить. Я о том, кто его родители. Может, они бароны? Или графы? Или купцы, подражающие знати?

— Не замечала раньше у тебя такого внимания к чьим-то титулам.

Однако не удивлена. Как бедным девочкам твердят, что лучше других тот жених, который не только сильный, но и обладает крепким домом, большим и хорошим хозяйством, так богатым девочкам внушают, что жених должен иметь много земель, высокий титул, горы золота и просторный замок. О такой ценности, как доброе, отзывчивое сердце редко кто заикается. Впрочем, какое я имею право судить всех, когда слышала советы лишь нескольким будущим невестам?

— По правде говоря, мне не слишком-то важен титул, — неожиданно заявила Цветана, удивив меня своей недетской серьёзностью. — Ох, ну почему он родился в Черноречье?

В восклицании девочки промелькнуло отчаяние. Девочка почему-то выделила недавнего знакомца из числа всех мальчишек.

— Хочешь с ним подружиться? Не пытайся. Вы не можете быть друзьями.

— Мы уже друзья!

— Друзья? Цветана, милая, ты даже не можешь сказать ему своё второе имя, имя своей семьи! И тем более не можешь назвать свою родину!

— Считаешь, Вячеслав расскажет другим, и нас отправят за Грань?

Легонько похлопываю девочку по плечу, слышу, как скрипнула калитка. Заглянув в грустные глаза, утвердительно киваю.

— Надо быть осторожными, Цветана.

— Ты права, — призналась она.

Наверное, дети подружились бы, не будь этой вражды. Жаль их.

До сих пор мы втроём не говорили о наших семьях. Мальчик не заводил об этом разговор и мы ничего не рассказывали. Это настораживало, но, по-моему, так было лучше.

На следующий день Вячеслав в лесу не появился. Мы долго ждали его. Где-то вдали лаяли псы, ржали кони, перекрикивались мужчины. Похоже, кто-то сегодня охотился.

— Цветана, пойдём отсюда. Он, вероятно, сегодня не придёт.

— Вдруг он охотится с остальными? И хотя бы проскачет мимо нас?

— Вряд ли. И здесь опасно.

— Пойдём, — девочка уныло опустила плечи.

Уйти мы не успели. Неожиданно через полюбившуюся нам полянку проскочил заяц, за ним — три пса, а за ними на лошадях двое охотников.

— Смотри, какая милая селянка, — указал на меня кнутом светловолосый мужчина в костюме больше подходившем для дворцовых приёмов нежели охоты. На груди висел большой медальон.

— Давай останемся с ней ненадолго, — подмигнул ему черноволосый мужчина. Поверх его простого костюма висел на золотой цепочке большой зелёный камень.

Я испугалась. Не только за себя, но и за девочку. Эх, знай я хоть какое-нибудь заклинание, чтобы их унесло отсюда подальше!

— А ты, малявка, кыш отсюда. Нам и без тебя будет весело, — светловолосый неприятно ухмыльнулся.

Они на лошадях, не убежишь.

— Да как ты смеешь?! — разозлилась юная графиня, с которой, вероятно, раньше так не обращались.

— Замолчи! — светловолосый охотник пнул лошадь в бок, та покорно подошла к Цветане. Над головой побелевшей девочки взлетел кнут. Я рванулась к ней, но черноволосый, чья лошадь оказалась рядом со мной, загородил мне дорогу.

— Мы не договорили, селянка, — хмуро сказал охотник.

Вскрикнула юная графиня, закрывшая ладонями лицо. Мне не удалось его остановить, как остановила воинов в Новодалье. Мириона не спешила нас выручать.

Вячеслав выскочил на своём черном коне из кустов неожиданно. Его лицо исказилось от ярости, рука выхватила из-за пояса кнут. Сильный удар пришёлся по спине светловолосого мужчины.

— Кто посмел?! — рассвирепел тот, оборачиваясь. Увидев мальчика, потерял дар речи.

— Отойдите от них! Живо! Прочь отсюда! — закричал мальчик, снова замахиваясь кнутом.

Охотник отъезжает. Бросаюсь к Цветане. Нам нужно убегать, а Вячеслав уж как-нибудь оторвётся от этих двоих.

Но охотники не двигались, растерянно глядя на нашего защитника. Тот легонько толкнул своего коня, чтобы тот приблизился к черноволосому мужчине и занёс кнут и над ним. Тот молча ждал удара. Несколько мгновений они неотрывно смотрели друг другу в глаза.

— Неделю будете конюшни чистить! — прошипел Вячеслав, опустив кнут. Неужели, это его слуги?

— Да чтобы я, внук… — начал было возмущаться светловолосый охотник.

— За Грань отправлю! Своим мечом, — резко оборвал его мальчик.

— А у вас хватит на это сил? — охотник недоверчиво прищурился.

Вячеслав убрал кнут и выхватил из ножен меч. Вытащил легко, словно не чувствуя его тяжести. Обращаться с оружием он умел.

Мужчины не шевельнулись, лишь слегка побледнели.

— Не зли его больше, — попросил приятеля черноволосый. — Он вполне может тебя прирезать.

— Граф не будет чистить конюшни! — упрямо сказал светловолосый.

— Тогда выбирайте: жизнь или гордость, — кончик меча разорвал золотую цепочку и разрезал дорогую рубашку, граф подхватил падающий медальон. На голубой ткани выступило алое пятнышко. — Или лишить вашу семью золота и земли в Черноречье? Кажется, мой брат уже сделал это с кем-то из ваших друзей.