Когда журналисты были свободны - [14]
Впрочем, история с Ворошиловым случилась позже. А пока меня привели к Мамедову для знакомства.
Нужно бы вспомнить, какие вопросы задавал мне Мамедов и что я отвечал. Но не могу. Та наша первая встреча осталась в голове как туман. Я казался себе воробьем, чирикающим что-то орлу. И, как ни странно, орел меня слушал.
После встречи Мамедов позвонил Тяжельникову, первому секретарю ЦК ВЛКСМ. Здесь я должен объяснить некоторые «правила кадрового приличия», которые царили тогда в наших организациях.
Крепостное право в России отменили в 1861 году, но отголоски его сохранялись еще очень долго. В любом случае, в ВЛКСМ была негласная норма: для того чтобы шагнуть на новую ступень карьерной лестницы (а то и вовсе – сменить «лестницу»), нужно было на своей нынешней ступени отработать минимум пять лет. Объяснялось это просто: в первые год работы государство скорее вкладывало в молодого сотрудника аппарата, чем получало что-то от него. Приехавшему в Москву специалисту давали квартиру, вводили его в курс дела, обучали тонкостям, которым уж точно не учат в вузе.
Словом, уходить из ЦК ВЛКСМ раньше чем через пять лет работы считалось неприлично. Да и глупо, если уж быть честным.
Был и еще один момент кадровой этики. Если руководитель одной организации хотел взять к себе на работу сотрудника другой организации, он должен был позвонить нынешнему начальнику этого человека. Так сказать, уведомить о намерениях.
Словом, легендарный Мамедов сам позвонил Тяжельникову. Двухсерийный диалог этот достоин того, чтобы быть приведенным в книге практически дословно – благо мне его пересказывали в лицах.
– Евгений Михайлович, – Мамедов говорил в трубку и одновременно читал передовицу газеты. – Мы тут посоветовались и решили взять вашего Сагалаева на место заместителя главного редактора молодежной редакции.
Реакция у Тяжельникова была идеальной. Ничем не выдав своего изумления, он нарочито равнодушно переспросил:
– Сагалаева? Хм, не помню у нас такого. Энвер Назимович, давайте я уточню, о ком вы говорите, и перезвоню вам, чтобы разговаривать предметно.
Положил трубку и тут же нажал кнопку селектора:
– Сагалаева ко мне! Срочно!
Когда я вошел в кабинет, Евгений Михайлович представлял собой не человека, но – разъяренного тигра.
– Это что такое?! – кричал он. – Ты куда собрался?! Ты еще пороху не нюхал, а туда же?! Ты поработай свои пять лет, а потом!
Сел на стул.
Выдохнул.
Взглянул на меня.
– Откажись.
Я удержал его взгляд и сказал спокойно:
– Не откажусь.
– Что?! – Тяжельников взорвался новой порцией гнева. – Да мы тебя сгноим! Квартиру отнимем! Обратно – в свой Узбекистан! Первым самолетом! Чтоб духу твоего здесь не было! Да как ты смеешь!
– Я не откажусь. Делайте что хотите, – я говорил тихо и ровно. Так, словно все мои эмоции остались за дверью кабинета. А здесь, перед лицом бывшего начальника, осталась только каменная уверенность: я буду работать на телевидении.
Да, я понимал: Тяжельников – уже бывший мой начальник. И он это понимал тоже.
Он не мог отказать Мамедову. Он не мог отобрать у меня квартиру, хотя… кто знает? В любом случае – не отобрал.
Я повернулся и вышел из кабинета.
И в это время Тяжельникову второй раз позвонил Мамедов.
– Ну что, Евгений Михайлович? – Мамедов был доброжелательно-холоден. – Вы уже выяснили насчет Сагалаева?
– Да, Энвер Назимович. – Тяжельников постарался придать голосу озабоченную интонацию. – Но вы знаете, он ведь еще совсем неопытный…
И вот здесь Мамедов сделал шикарный ход. Собственно, не зря его считали легендой. Его мозг умел работать так, как не работал ничей другой. И выдавать решения, которые никому другому не пришли бы в голову.
– Как, Евгений Михайлович? – Мамедов почти искренне удивился. – Разве в вашем аппарате есть неопытные люди? Как такое возможно?
Тяжельников проиграл. Он понял это сразу – еще в тот момент, когда Мамедов только произносил свою фразу. Да, первый секретарь ЦК ВЛКСМ попытался отыграться, объясняя:
– Нет, что вы, что вы! Но он же все-таки молодой!
Но и этим аргументом лишь дал Мамедову дополнительный козырь:
– А что, разве в ВЛКСМ зажимают молодежь? Не дают ей расти?
Здесь уже Тяжельников не нашелся, что ответить. И я, попрощавшись со своими комсомольскими приятелями, отправился на новую, телевизионную дорогу жизни. Знал ли я, что она станет моей главной дорогой? Нет. Просто видел, что не могу пропустить такой поворот судьбы.
Лестница между двенадцатым и первым этажами достаточно длинна, чтобы успеть подумать: «А не обнаглел ли я?» Молодежная редакция Центрального телевидения располагалась на 12-м этаже. Студия – на первом.
Только что, в мой первый день работы заместителем Валерия Иванова, меня представили коллективу:
– Познакомьтесь, это Эдуард Михайлович Сагалаев, ваш новый руководитель.
Мои новые подчиненные смотрели на меня: Саша Масляков, Кира Прошутинская, Владимир Соловьев (он ушел из жизни в 50 лет, в 1990 году), Анатолий Лысенко. Перед ними стоял 27-летний парень в странном костюме в желто-черную полоску – младше их всех и очевидно разбиравшийся в телевидении на том уровне, который позволяет отличить КВН от «А ну-ка, девушки!», – не больше.
Данная книга не просто «мемуары», но — живая «хроника», записанная по горячим следам активным участником и одним из вдохновителей-организаторов событий 2014 года, что вошли в историю под наименованием «Русской весны в Новороссии». С. Моисеев свидетельствует: история творится не только через сильных мира, но и через незнаемое этого мира видимого. Своей книгой он дает возможность всем — сторонникам и противникам — разобраться в сути процессов, произошедших и продолжающихся в Новороссии и на общерусском пространстве в целом. При этом автор уверен: «переход через пропасть» — это не только о событиях Русской весны, но и о том, что каждый человек стоит перед пропастью, которую надо перейти в течении жизни.
Находясь в вынужденном изгнании, писатель В.П. Аксенов более десяти лет, с 1980 по 1991 год, сотрудничал с радиостанцией «Свобода». Десять лет он «клеветал» на Советскую власть, точно и нелицеприятно размышляя о самых разных явлениях нашей жизни. За эти десять лет скопилось немало очерков, которые, собранные под одной обложкой, составили острый и своеобразный портрет умершей эпохи.
Результаты Франко-прусской войны 1870–1871 года стали триумфальными для Германии и дипломатической победой Отто фон Бисмарка. Но как удалось ему добиться этого? Мориц Буш – автор этих дневников – безотлучно находился при Бисмарке семь месяцев войны в качестве личного секретаря и врача и ежедневно, методично, скрупулезно фиксировал на бумаге все увиденное и услышанное, подробно описывал сражения – и частные разговоры, высказывания самого Бисмарка и его коллег, друзей и врагов. В дневниках, бесценных благодаря множеству биографических подробностей и мелких политических и бытовых реалий, Бисмарк оживает перед читателем не только как государственный деятель и политик, но и как яркая, интересная личность.
Рудольф Гесс — один из самых таинственных иерархов нацистского рейха. Тайной окутана не только его жизнь, но и обстоятельства его смерти в Межсоюзной тюрьме Шпандау в 1987 году. До сих пор не смолкают споры о том, покончил ли он с собой или был убит агентами спецслужб. Автор книги — советский надзиратель тюрьмы Шпандау — провел собственное детальное историческое расследование и пришел к неожиданным выводам, проливающим свет на истинные обстоятельства смерти «заместителя фюрера».
В книге собраны воспоминания революционеров, принимавших участие в московском восстании 1917 года.
Для фронтисписа использован дружеский шарж художника В. Корячкина. Автор выражает благодарность И. Н. Янушевской, без помощи которой не было бы этой книги.
Более полувека в искусстве, четверть века — в политике. Режиссер, сценарист, актер, депутат, доверенное лицо Владимира Путина и глава его предвыборного штаба в 2012 году. А еще Станислав Говорухин — художник (самая знаменитая его картина — та самая черная кошка из фильма «Место встречи изменить нельзя») и философ.В этой книге воспоминания Станислава Говорухина о себе и дорогих ему людях соседствуют с его размышлениями о жизни и кино, жанровыми сценками, даже притчами и частушками. Портреты Владимира Высоцкого и Николая Крючкова, Сергея Бондарчука, Вишневской и Ростроповича — рядом с зарисовками малоизвестных и вовсе безымянных героев.
Андрей Грачев был помощником и пресс-секретарем последнего руководителя Советского Союза Михаила Горбачева. Именно он 25 декабря 1991 года объявил международной прессе и ошеломленному миру о кончине СССР. В этой книге воспоминаний и размышлений автор возвращается к уникальному моменту, который был одновременно и финалом невиданного исторического эксперимента, связанного с революцией 1917 года, и началом нового этапа жизни Российского государства. Почему Михаил Горбачев не использовал военные и силовые рычаги для сохранения своей власти? Виноват ли Борис Ельцин в том, что Крым остался частью Украины, а не вошел в состав Российской Федерации уже в 1991 году? На эти и другие вопросы отвечает и делится секретами большой политики один из тех, кто входил в ближайшее окружение Президента Советского Союза до последних минут существования этого государства. Прошло три десятилетия — своей книгой-некрологом Андрей Серафимович Грачев окончательно провожает СССР в историю и предлагает взглянуть в будущее.
Бывший начальник Службы безопасности Президента и автор литературных бестселлеров – о сегодняшних подвигах «героев нашего времени». Вы встретите как новые, так и давно знакомые лица из ельцинской «семьи» и круга ее приближенных. Найдете замечательные сатирические портреты, на которых легко узнаете изображенных по характерным чертам и скандальным делам. Коснетесь круга «неприкосновенных», придавших коррупции государственный масштаб. Познакомитесь с ворами и воришками всех калибров на государственной службе, делающих общее дело. Книга – награда и наслаждение для тех, кто до сих пор жалел, что «нет на них нового Салтыкова-Щедрина».