Когда зацветет папоротник - [17]

— Не забывайте, что нам придется спускаться в пещеру, — возразил Кряжимский, — а в пещерах весьма прохладно. Куртка там необходима! Даже когда я сократила его список «крайне необходимых вещей» наполовину, то все равно оказалось, что своими силами мы не сможем доставить все это снаряжение хотя бы до речного вокзала. Если, конечно, нам удастся все это достать и упаковать за три часа, которые остались до отхода вечерней «Ракеты» в Дольск.

Глубоко засомневавшись в успехе нашего предприятия в том случае, если я начну прислушиваться к советам Кряжимского, я выгнала его домой переодеваться, а сама порвала его списочек и выбросила в мусорную корзину.

Главное, что нам нужно, решила я, обычный командировочный журналистский набор. Диктофон, авторучка с блокнотом, простые карандаши, на случай если откажет диктофон, а следом за ним прекратит писать ручка. Конечно — фотоаппарат со всеми необходимыми принадлежностями. Возможно, надо взять и видеокамеру, и после некоторых колебаний сунула ее в свою объемистую сумку, с которой я ездила в командировки, когда еще работала корреспондентом в «Тарасовских вестях».

Вот, пожалуй, и все. Конечно, еще нужны документы и деньги. Вот денег стоит взять побольше, чтобы можно было купить самое необходимое из составленного Кряжимским списка.

Когда я закончила приготовления, я с удовлетворением убедилась, что отправимся мы налегке и не потеряем свободы передвижения от излишков снаряжения. Да и внимания не привлечем, по крайней мере в Тарасове.

Назначив своему «отряду» встречу на речном вокзале за десять минут до отхода «Ракеты», я тоже отправилась переодеться.

Ровно в шесть пятьдесят я появилась у причала номер три, у которого покачивалось пришвартованное к нему судно на подводных крыльях. Через минуту появился Ромка, который даже не успел переодеться, пришел как был, домой, видно, и не заходил.

— У матери в больнице был? — спросила я.

Ромка кивнул.

— Как она? — спросила я, хотя, честно говоря, меня гораздо больше интересовал вопрос, куда запропастился Сергей Иванович.

— Лучше, — сказал Ромка. — Просила зайти в понедельник… Я обещал… Сказал, что с ребятами на Волгу поеду отдыхать, но к понедельнику вернусь.

Голос его звучал неуверенно. Я попыталась прикинуть, сколько времени у нас уйдет на всю эту историю, и ничего толком сообразить не смогла.

— Сегодня среда, — сказала я. — У нас еще… четыре дня. Вполне успеем вернуться к понедельнику, не расстраивайся.

Я беспокойно оглянулась по сторонам и не на шутку встревожилась.

— Где же Кряжимский, черт бы его побрал? — воскликнула я. — До отхода пять минут осталось!

— Пойдем места свои займем, — предложил Ромка. — Он обязательно появится. Сергей Иваныч просто не переживет, если мы без него уедем.

Мы с Ромкой прошли на борт и отдали свои билеты вахтенному матросу.

Кряжимского я увидела издалека и тут же бросилась к матросу, который уже сматывал швартовный канат с кнехтов на пристани.

— Подождите секунду! — закричала я. — У нас один человек опоздал немного. Вон он бежит.

— Быстрей, отец! Быстрей! — подбодрил матрос, только что убравший трап, Кряжимского, в нерешительности остановившегося перед узкой полоской между причалом и бортом «Ракеты», где внизу поблескивала серебром волжская вода. — Давай прыгай! Не дрейфь! Не задерживай судно.

Наконец, Кряжимский перебрался на борт «Ракеты», которая буквально через минуту взревела мотором и пошла вверх по течению, набирая скорость и поднимаясь на широкие подводные лопасти. Встречный ветерок разогнал жару.

— Ну, вот, — сказала я. — Через час с небольшим мы будем в Дольске. Из-за вас, Сергей Иванович, наш коллектив чуть было не уменьшился на тридцать три процента. Что там у вас случилось? Транспорт подвел?

— Ты же знаешь, Оля, что я не доверяю общественному транспорту и всегда выхожу из дома так, чтобы можно было добраться пешком, — проворчал Сергей Иванович. — Произошло нечто странное, чему я не нахожу объяснения. Я не смог вовремя выйти из своей квартиры!

— Как это? — не поняла я. — Замок, что ли, в спешке сломали?

— Я же тебе объяснил, что хотел выйти из дома без всякой спешки, — раздраженно сказал Сергей Иванович. — Я был готов уже двадцать минут седьмого, хотя от моего дома до речного вокзала идти максимум двадцать минут — не торопясь, спокойным шагом. Я, между прочим, рассчитывал оказаться здесь раньше вас обоих.

— Так что же случилось? — спросила я.

— Я же говорю тебе, дверь не открылась! — воскликнул Кряжимский.

— Как это не открылась? Вы, Сергей Иванович, как школьник, выдумываете какую-то ерунду в свое оправдание.

— Ах, ерунду! — возмутился Кряжимский. — А знаете, что я обнаружил, когда провозился у двери минут десять? Что меня кто-то специально закрыл в квартире, видно, хотел помешать мне успеть на «Ракету».

— У вас больное воображение, — заметила я. — Мне это показалось еще тогда, когда вы расписывали историю про Разина и его персидскую добычу…

— Дверь у меня двойная, — продолжал Кряжимский, не обращая внимания на мою иронию. — Внешняя открывается наружу, а внутренняя, естественно, внутрь. Внешняя дверь надежная, металлическая, специально такую поставил, когда ты меня к себе работать пригласила, криминальными расследованиями опасно заниматься, можно и нежданного визита, знаете ли, дождаться. Так вот, собрался я выходить, внутреннюю дверь открыл, а внешняя — не открывается! Вернее, замок открылся, все нормально, но распахнуть мне ее удалось лишь совсем чуть-чуть и дальше — все, словно заклинило. Я в тот момент именно так и подумал — «словно заклинило». И, представьте себе, вскоре и в самом деле обнаружил небольшой, но мощный клинышек, вбитый между полом и нижним краем двери. Будь у меня время, я бы, конечно, сумел справиться с этой чьей-то мелкой пакостью. Или — с диверсией, мне этот вариант кажется более вероятным. Я думаю, кто-то очень не хотел, чтобы я отправился вместе с вами.