Когда вернется Вьехо - [30]

– Серый Властелин строит дорогу – какие договоры?!

Кажется, Голосяра Серебряный даже зааплодировал тогда и в восторге пообещал бросить пить. Они все тогда осознали, что приобщены к Силе, которой плевать на договоры, союзы, политические компромиссы, границы государств и сами государства… и это осознание пьянило сильней любого вина. И привязывало к Серому Властелину сильней любых клятв. А Он… он то валялся в копне сена, то сидел у костра, с тоской глядя в пламя, и совершенно не походил на величайшую силу этого мира. И тогда ей захотелось его понять. Или хотя бы узнать. Или просто быть рядом. Но как это сделать? Ведь Он – непостижимая Сила, а кто она? И тогда она поступила так же, как ее бог и повелитель – захотела и сделала. Просто подошла и встала рядом. Ну и находится рядом до сих пор. На нее, конечно, дико косились – ну и что? Она – строит – дорогу! И вообще, в водовороте свершений Серого Властелина прежние правила и традиции выглядят такими ничтожными! А Серый Властелин, как бы ни скрывал, оказывается, тоже тяготился одиночеством…

– Принцесса моя… – вздохнул Тайфун и сел.

– Как глава пусть нового, но Великого Дома я обязан владеть простейшими охранными заклинаниями! – проворчал он в темноту.

– И ты владеешь! – радостно подхватил внезапно возникший у костра подросток. – Папа, привет! Ну, не удалось застать врасплох – повезет в следующий раз! А мы в гости!

Мимо ошеломленной девушки бесшумно проскользнул еще один подросток и устроился у костра.

– А вот она нас не засекла! – отметил он и бесцеремонно уставился черными глазами. – Папа, ты представишь соратницу? Или в этом мире тоже есть дурацкое правило скрывать истинные имена от чужих?

– Именуют меня – Шестая Серая, а более вам нечего знать обо мне! – надменно произнесла Либе.

За надменностью она тщетно пыталась скрыть океан бушующих чувств. Папа?! То есть эти мальчики – его дети? То есть – у ее бога и повелителя, у ее Серого Властелина есть жена!? Ведь иначе появление детей не объяснить… Либе почувствовала, что совсем недавно отстроенный, новенький, можно сказать, внутренний мир Шестой Серой рушится.

– Все равно узнаем! – странным голосом заявил подросток. – Сама расскажешь. Потому что твой путь золотой нитью вплетен в дорогу нашего отца на всем обозримом мне протяжении, а бессмертная жизнь – она длинная, найдется время для откровений и сердечных признаний…

– Что?!

– Уже ничего! – досадливо качнул головой подросток. – Не обращай внимания. Фрагментарные пророчества – наш расовый недостаток, лучше б вовсе их не было…

– Папа! – перебил его другой подросток, с любопытством посмотрев на Либе. – Тебе нужно вернуться!

– Вы как меня нашли? – хмуро спросил Тайфун.

– Да запросто! Ты же сам построил к себе дорогу! Уж сколы на камне от твоего молота мы различаем! Стучак все детство с ним протаскался!

– По дороге топ-топ – вот и нашли! Хорошая дорога, только не кормят! Пап, у тебя поесть найдется? А то – костер, ночь, шурпа – чуть слюной не захлебываемся!

Тайфун молча потянулся в темноту, придвинул мешок, достал из него пару свертков. У Либе болезненно сжалось сердце – из мешка торчали рукоять горного молота и оружейный футляр. И еда собрана, как перед дальней дорогой. А ей ничего не сказал.

– О, вяленое мясо и сушеные фрукты! – возбудились подростки и вцепились. – Малый эльфийский набор, любим! А наш Предвечный король, аж второй после бога, догадался поставить на защитный полог внутренний сторожок, чтоб на дорожную еду пищал! Пришлось уходить с пустыми котомками, наголодались в пути! Пейзане в этом мире жадные, не кормят!

– Король? – спросила Либе. – У вас – король?

– Не обращай внимания! – отмахнулись подростки. – Никакой он не король, всех подданных меньше сотни, и то если вместе с детьми! Из уважения королем зовем! Элендар – добряк и лапочка, тебе понравится! И госпожа Кареглазая, наша королева, тебе понравится!

– Королева?

– Кареглазка – точно королева! – серьезно сказал подросток. – Настоящая. И не спрашивай, как так получилось – сами не понимаем.

– Малыши, – вздохнул Тайфун. – Я не вернусь к Оксаниэль.

Подростки переглянулись и отложили еду.

– Не, мы согласны, что наша мама не подарок, – досадливо протянул один. – Не зря возлюбленный ее супруг сбежал так далеко, что только в легендах упоминается, но…

– Я не вернусь к Оксаниэль.

Подростки снова переглянулись, вздохнули и придвинулись к костру. Тайфун недовольно поморщился, встал и ушел в темноту.

– Мы не назвались, прекрасная воительница, – виновато пробормотал подросток. – Стучак да Немтырь. А ты – Шестая Серая, мы запомнили.

– Вы – сыновья повелителя, Стучак да Немтырь? – осторожно спросила Либе.

– О, это такой сложный вопрос! – поморщился Стучак. – Но как его еще называть, если я вижу его рядом с рождения? На руках меня носил он, и за проказы ругал, и от мамы защищал, и учил военным искусствам да горным ремеслам… да вообще все, положенное отцу, делал он. Мы все называем его папой, и ничего. Он привык, мы привыкли.

– Вы все?!

– Да нас много там, – вздохнул Стучак. – Остальные сквозь защитный полог не прошли. Толпой-то мы б его быстро уговорили! Маинька с Лялинькой забрались бы на ручки, Гуленька на шее б повисла – он бы сразу поплыл! А так… будем обращаться к разуму.