Когда в пути не один - [4]

Шрифт
Интервал

— Определится при встрече. Кстати, Валентин Матвеевич, у меня есть одна просьба. Не личная. Вы прекрасно знаете, как Иван Васильевич интересуется вопросами села. На днях на прием к нему приходил изобретатель, который предлагает ускоренное приготовление сена на промышленной основе. У него, как и положено, разработана схема такой установки. Есть ее чертежи. Даже подготовлен черновой вариант документации на авторское изобретение. Но дело не в этом. Для реализации идеи ему нужна помощь. Необходимо проведение лабораторных испытаний. А у вас хорошая лаборатория. Поможете? Кстати, письмо ректора о выделении средств на развитие материальной базы института председатель подписал. И оно отправлено в правительство.

— Владимир Алексеевич, не имею морального права отказать вам. Фамилия изобретателя? Воробьев? Пусть приходит Воробьев. Всё организуем как положено. Конечно, договорились. Всего доброго. — И Петренко положил трубку.

Довольный итогом разговора, Владимир взял ежедневник и, округлив цифру «один», подумал, как сообщит Воробьеву, когда он придет или позвонит в следующий раз, что уже включился в работу: можно начинать подготовку к проведению опытов в лаборатории. Следующий этап — обеспечение эксперимента сырьем. Поставку зеленой массы можно будет организовать из хозяйства пригородного района, возможно, учхоза. Тут никакой проблемы не будет, а вот когда дело дойдет до практических испытаний непосредственно в одном из хозяйств, и безусловно в сильном, проблемы появятся: потребуется турбореактивный двигатель. И хотя до этого еще далековато, а возможно, вообще дело не дойдет, на всякий случай надо все-таки договориться с командиром авиаотряда, чтобы он попридержал списанную турбину, и заодно выяснить у него, какие документы нужны на ее получение.

«При возможности, — планировал Филиппов, — поговорю с командиром. А сейчас, — деловито подобрался он, увидев вошедшую в кабинет машинистку, которая принесла перепечатанное выступление, — займемся доводкой доклада Славянова до кондиции: вычитаем, исправим опечатки и с чистой душой положим текст на стол председателю».

* * *

…После встречи с Воробьевым прошло несколько недель. Владимир мысленно был уже готов к очередному его приходу, хотя, когда появится изобретатель, он не знал: телефона у него не было, а обращаться к Герману, его брату, Филиппову не хотелось, да и некогда было заниматься этим — сегодня, например, он торопился на встречу с друзьями в сауну.

Филиппов сидел в кабинете один и с линейкой считывал построчно, но поспешая, тексты материалов, оставленных ему изобретателем, над которыми покорпеть пришлось немало. Однако теперь оставалось вычитать всего ничего, и тогда можно будет отдать автору его, как сказал о нем младший брат, гениальное творение. Кстати, и не только ему: один экземпляр описания нового способа приготовления сена со схемами и чертежами устройства Владимир решил отправить в сельхозинститут, чтобы ведущие ученые дали о нем свои отзывы. Написав ректору краткую сопроводиловку, он вложил все бумаги в большой фирменный конверт, заклеил его, привычно написал в графах, куда, кому и от кого корреспонденция, и вскоре же, не откладывая, на дежурной машине отправил ее, предварительно позвонив адресату. И тут же сама собой пришла мысль: работа предстоит большая, поэтому надо завести специальную папку и складывать в нее все материалы, касающиеся организации промышленного производства сена; вести учет всех разговоров и поручений по этому вопросу; фиксировать фамилии исполнителей, номера их телефонов. Есть смысл. И для работы удобно: в случае необходимости открыл папку — все документы под рукой. А назвать ее можно «Папка для сена».

Филиппов достал из шкафа беловатую папку с отворотами и тесемками, сложил в нее один экземпляр документов на авторское изобретение, листки для записи разговоров с руководителями хозяйств, предприятий и организаций, список их фамилий, номеров телефонов, где-то в душе интуитивно чувствуя, что эта папка ему когда-нибудь очень пригодится. Погруженный в работу, Филиппов вздрогнул, когда раздался очередной телефонный звонок. Неторопливо снял трубку.

— Слушаю.

— Владимир Алексеевич, привет! Это Буравков. Я от «маршала». Приглашаем тебя к «доктору». Я заеду. Согласен?

— Конечно, как и договаривались, заезжай, но в половине седьмого. Не раньше. У меня есть разговор и к тебе, и к «маршалу».

— Мы готовы поговорить, но, Владимир Алексеевич, половина седьмого поздновато. Давай пораньше.

— Саша, дорогой, не могу. Шеф на месте. У меня срочное дело. Подготовил ему выступление для Совмина. Уже сдал. Жду от него замечаний, — объяснил Филиппов.

— Ну что ж, дело на первом месте, — бодро согласился Буравков и добавил: — Я пришлю машину. Женя все знает. Мы подождем тебя. Не волнуйся, всем хватит.

— Да я не волнуюсь. Знаешь поговорку «Как ни бьемся, а к вечеру напьемся»? Ладно, присылай Женю, — закончил разговор Владимир, с удовольствием подумав о том, что все-таки это хорошо, что он устроил бывшего шофера автобазы облисполкома Евгения Стручкова к Буравкову, он парнем доволен.


…По договоренности Евгений, как обычно, поставил машину во дворе облисполкома, около трубы котельной — никому не мешает и не привлекает лишнего внимания.


Еще от автора Валентин Алексеевич Крючков
На крутом переломе

Автор книги В. А. Крючков имеет богатый жизненный опыт, что позволило ему правдиво отобразить действительность. В романе по нарастающей даны переломы в трудовом коллективе завода, в жизни нашего общества, убедительно показаны трагедия семьи главного героя, первая любовь его сына Бориса к Любе Кудриной, дочери человека, с которым директор завода Никаноров в конфронтации, по-настоящему жесткая борьба конкурентов на выборах в высший орган страны, сложные отношения первого секретаря обкома партии и председателя облисполкома, перекосы и перегибы, ломающие судьбы людей, как до перестройки, так и в ходе ее. Первая повесть Валентина Крючкова «Когда в пути не один» была опубликована в 1981 году.


Рекомендуем почитать
Спецпохороны в полночь: Записки "печальных дел мастера"

Читатель, вы держите в руках неожиданную, даже, можно сказать, уникальную книгу — "Спецпохороны в полночь". О чем она? Как все другие — о жизни? Не совсем и даже совсем не о том. "Печальных дел мастер" Лев Качер, хоронивший по долгу службы и московских писателей, и артистов, и простых смертных, рассказывает в ней о случаях из своей практики… О том, как же уходят в мир иной и великие мира сего, и все прочие "маленькие", как происходило их "венчание" с похоронным сервисом в годы застоя. А теперь? Многое и впрямь горестно, однако и трагикомично хватает… Так что не книга — а слезы, и смех.


Черные крылья

История дружбы и взросления четырех мальчишек развивается на фоне необъятных просторов, окружающих Орхидеевый остров в Тихом океане. Тысячи лет люди тао сохраняли традиционный уклад жизни, относясь с почтением к морским обитателям. При этом они питали особое благоговение к своему тотему – летучей рыбе. Но в конце XX века новое поколение сталкивается с выбором: перенимать ли современный образ жизни этнически и культурно чуждого им населения Тайваня или оставаться на Орхидеевом острове и жить согласно обычаям предков. Дебютный роман Сьямана Рапонгана «Черные крылья» – один из самых ярких и самобытных романов взросления в прозе на китайском языке.


Автомат, стрелявший в лица

Можно ли выжить в каменных джунглях без автомата в руках? Марк решает, что нельзя. Ему нужно оружие против этого тоскливого серого города…


Сладкая жизнь Никиты Хряща

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Контур человека: мир под столом

История детства девочки Маши, родившейся в России на стыке 80—90-х годов ХХ века, – это собирательный образ тех, чей «нежный возраст» пришелся на «лихие 90-е». Маленькая Маша – это «чистый лист» сознания. И на нем весьма непростая жизнь взрослых пишет свои «письмена», формируя Машины представления о Жизни, Времени, Стране, Истории, Любви, Боге.


Женские убеждения

Вызвать восхищение того, кем восхищаешься сам – глубинное желание каждого из нас. Это может определить всю твою последующую жизнь. Так происходит с 18-летней первокурсницей Грир Кадецки. Ее замечает знаменитая феминистка Фэйт Фрэнк – ей 63, она мудра, уверена в себе и уже прожила большую жизнь. Она видит в Грир нечто многообещающее, приглашает ее на работу, становится ее наставницей. Но со временем роли лидера и ведомой меняются…«Женские убеждения» – межпоколенческий роман о главенстве и амбициях, об эго, жертвенности и любви, о том, каково это – искать свой путь, поддержку и внутреннюю уверенность, как наполнить свою жизнь смыслом.