Когда в пути не один - [155]

— У нас есть один канал. Он вроде действует. В крайнем случае попрошу тебя. Надеюсь, что не откажешь и замолвишь доброе слово в поддержку.

— Придется. Но лучше не делать подобных заявлений. Сам понимаешь, это не срубы для бани, которые идут в столицу постоянным потоком.

— Я согласен с тобой, — смутился Першев, но увидев москвича с бурдюком, миролюбиво добавил: — Не сердись, давай понемногу, и на этом закончим.

К сожалению, вырваться из компании быстро не удалось, и тогда, уже не желая больше пить, Владимир ушел по-английски и сразу отправился к Алене.

Стукнув в ее дверь несколько раз, прислушался: никакого отклика.

«Может, она на прогулке?» — засомневался Владимир и снова постучал, но уже более энергично.

Послышались шаги, и дверь открылась.

— Ну ты даешь! — сразу недовольно начала Алена, запахнувшись в халатик. Она внимательно всмотрелась в его лицо, про себя отметив, что лихорадочного блеска в глазах у него нет, значит, не перебрал, но все-таки с укором высказала: — Сам гуляешь, а про меня забыл?

— Не злись. Отказываться от участия в таких встречах у нас не принято. Кстати, ты как — пойдешь на проводы «невесты» Анзора или нет? Ведь он приглашал нас обоих.

— Я — никак. Один пойдешь, — обиженно ответила Алена. — Там медсестер будет в достатке. Не соскучишься, кого-нибудь найдешь. Типа этой Наташи. Тебе ведь нравятся такие!

— Чем ругаться, включи-ка лучше чайник, — раздеваясь, миролюбиво сказал Филиппов.

Бросив одежду в кресло, он хотел было поцеловать Алену, но она резко вывернулась у него из-под рук, фыркнув:

— Выглядишь вроде не пьяным, но самогонкой от тебя разит, как из бочки. До чего дошли: самогонку пить начали.

— Это не самогонка, а грузинская чача, — оправдывался Филиппов и тут же лицом уткнулся ей в шею пониже уха.

* * *

Утром, до завтрака, Филиппов отправился в бассейн. Пройдя все профилактические кабины, он вдоволь наплавался и через некоторое время, бодрый и посвежевший, вошел в столовую. Вскоре появилась и Алена вместе с Аллой Григорьевной.

Выяснив, чем Алена будет заниматься после завтрака, Владимир не стал ее дожидаться, а, быстро собравшись, отправился в город за овощами и фруктами, но главное, для того, чтобы подкупить кое-что из кавказских сладостей для дома, особенно для Маринки. Потом он планировал зайти на почту и в очередной раз позвонить семье.

Неторопливо побродив по магазинам и базару, он приобрел все, что хотел, и с волнением зашел на почту, сдал уже оплаченный талон за предстоящий разговор и стал ожидать, в какую кабину его пригласят к телефону.

Представляя свой разговор с Катериной, он не заметил, что прошло уже немало времени, и обрадовался, когда услышал свою фамилию и номер кабины, в которую ему следовало зайти.

Владимир быстро снял трубку и услышал голос дочери, чему был искренне рад, потому что с Катериной легкой беседы могло и не получиться.

— Здравствуй, папа! Я по тебе соскучилась! Письмо с открыткой вашего санатория получили. Приезжай скорее! — радостно говорила Маринка и вдруг запнулась: — А у нас мама в больнице, — с дрожью в голосе вдруг сообщила она.

— Что с ней? — спросил Владимир и почувствовал, как екнуло его сердце.

— У нее бронхит в острой форме. Температуру сбили, и сейчас ей уже полегче, — затараторила дочь, стараясь успокоить его.

— Как ты там одна? — поинтересовался расстроенный Владимир и сразу стал думать об отъезде из санатория, хотя бы на день-другой пораньше.

— Ничего, справляюсь. Мне помогают бабушка и мамина двоюродная сестра. Мы ждем тебя. Не забудь, что у нее день рождения скоро.

— Я уже приготовил ей подарок.

— Здорово! Я скажу ей. А что за подарок?

— Это секрет. Но подарок очень хороший. Думаю, она будет рада. Как у тебя работа? Бабушка как?

— Всё и все в порядке. Не беспокойся. Мы ждем тебя!

— Ну и хорошо. Через несколько дней буду дома. Целую и обнимаю. До встречи, родная!

Переговорив с дочерью, Филиппов почувствовал, что на душе у него потеплело. Он был рад узнать, что его ожидают и вскоре он снова окажется в родной квартире, где все ему близко и дорого, хотя и предстоит еще выдержать нелегкий разговор с Катериной. Но сейчас самое главное, чтобы она побыстрее выздоровела! А далее путь к примирению один — день рождения. «Отметим его как следует, вручу подарок, о котором она втайне мечтает, и все образуется. Правильно говорит Бедов: „Семья — это святое. Ее надо беречь“», — рассуждал сам с собой Филиппов.

Довольный тем, что налаживание семейных отношений — дело практически решенное, Владимир вдруг захотел все бросить, обменять билет и сейчас же улететь домой. Но в кассе ему сказали, что это надо было делать за пятнадцать — двадцать дней: поменять билет на самолет — проблема. Смирившись с неудачной попыткой, он немного успокоился и, зная, что дочь одну не оставят бабушка и сестра жены, отправился к себе в номер. Закрывшись на ключ, Филиппов уснул, не сомневаясь, что разбудить его на обед есть кому: они с Аленой договорились идти в столовую вместе.

Алена, зная, по какому маршруту обычно ходит на процедуры Алла Григорьевна, как бы случайно встретила ее. Они поздоровались и пошли вместе, весело болтая о предстоящей процедуре. И тут Алена решила расспросить попутчицу о прошлогоднем курортном сезоне. Ей не терпелось выведать что-то новое о санаторной жизни Филиппова.