Когда терпение лопнуло - [39]

– Я у вас покупала это, – на толстое идеально чистое стекло витрины легла большая тяжелая коробочка. – Хочу вернуть. Не подошли.

– Конечно, – продавец сохранила покер-фейс: понятно, что возвраты они терпеть не могут, но деваться некуда. Крупная федеральная сеть гордится не только качеством и ассортиментом своей продукции, но и строгим соблюдением законов, так что волноваться не о чем. Девушка достала часы, принялась осматривать их, даже лупой вооружилась. Рита разглядывала серьги с бриллиантами, стараясь не смотреть на девушку и не вспоминать, как выбирала эти часы, как копила на них, как придумывала слова, с которыми вручит Игорю подарок. Кстати, это должно было произойти завтра. Открытие неожиданно больно резануло по сердцу, Рита пошла вдоль прилавка и наткнулась на витрину с обручальными кольцами, тоже с бриллиантами, кстати. Чертыхнулась еще раз про себя, развернулась и заторопилась к продавцу – та старательно улыбалась, точно ничего приятнее возврата ей в жизни делать не приходилось.

– Все в порядке, – она ловко убирала часы в коробочку, – мы вернем вам деньги. Нужно написать заявление о причине возврата…

– Не подошли по цвету. – Рита заранее приготовила эту формулировку. Неважно, что она напишет в заявлении, главное – забрать деньги. Для нее сейчас это целое состояние, на них два месяца можно прожить, и не на быстрорастворимых макаронах. До следующей премии точно хватит.

– И нужен чек, – девушка подала Рите бланк заявления на возврат, – заполните, пожалуйста, и подходите в кассу.

– Чек? – Рита оторопела. – Как чек, зачем?

– Это общее правило, – с той же мерзкой улыбкой сообщила продавец, – согласно Правилам торговли, возврат денег за товар производится при наличии чека.

Чека не было, Рита отлично помнила, что выкинула его сразу после покупки, чтобы не забыть достать его из коробочки. Он лежал сверху, она отлично это помнила, даже помнила, как рвала его в клочки и выкинула в ведро, засунула еще поглубже, чтобы Игорь не заметил (если бы ему не пришла мысль покопаться в мусоре). О такте и его чувствах подумала, а что вот так дело обернется, и помыслить не могла.

У вас есть чек? – девушка отодвинула коробочку с часами от себя. Рита покачала головой, подвинула часы обратно.

– Я платила картой, могу подтвердить покупку…

– К сожалению, – коробочка поползла к внешнему краю витрины, – я не могу принять у вас товар без чека. Может, дома где-то лежит?

Она явно хотела помочь Рите, а у той аж пред глазами все потемнело. Дома лежит… Нет у нее дома, а чек давно сгинул, лучше даже не думать, где именно. Что делать, что теперь делать?

– Я на вас жалобу напишу, – Рита смотрела на часы как на гранату без чеки, – вы не имеете права.

Девушка перестала улыбаться, развела руками.

– Пожалуйста, ваше право. Пишите, и мы вам обязательно ответим. Сожалею, но ничем не могу вам помочь.

Рита запихнула часы в сумку, коробочка не хотела помещаться, острый угол торчал и мешал застегнуть «молнию». Рита так и этак пихала коробку, но та не поддавалась, уперлась во что-то и держалась насмерть. Девушка поглядела на сумку, на Риту, потом негромко проговорила, точно сама с собой:

– Дальше по улице есть ломбард, можно обратиться туда. Им чек точно не понадобится.

Не понадобился, даже не спросили ничего. Толстый парень просто отложил телефон, осмотрел часы в точности, как недавно продавец в ювелирном, взвесил их и предложил сумму вдвое меньше против уплаченной, зато сразу и наличными. Рита спрятала деньги в сумку выскочила из ломбарда как ошпаренная и сразу попала под дождь. Было жутко холодно, поднялся ветер, с деревьев летели какие-то жуткие обрывки лохмотьев, еще недавно бывшие листьями, один такой прилепился к плечу, и Рита оторвала его, холодный и мокрый, точно лягушачья шкура. На душе было до того тошно и мерзко, что хотелось напиться до беспамятства, лишь бы не видеть это черное небо, черные голые ветки деревьев, забыть о черноте впереди. В квартире все так же мерзко пахло, Рита открыла окно и первым делом поставила чайник. В холодильнике нашелся небольшой кусок сыра, на столе ждал пакет с сушками. По полу несло сквозняком, скрипело что-то на балконе, у соседей за стенкой орал телевизор: там то ли кого-то били на вечернем шоу, то ли собирались вот-вот это сделать. Показалось, что так будет всегда, что ничего не изменится, и утро не наступит, и дождь не прекратится, и чайник не закипит. Лампочка в коридоре мигнула и погасла, Рита закрыла окно, достала деньги. Пересчитала еще раз, прикинула, сколько осталось, и поняла, что пришло время заглянуть в глаза чудовищ: жить ей не на что, на аренду этой халупы не хватит, только на еду, самую простую. Следующая премия через месяц, если Соловьева ее снова не отнимет. А если премии не будет?

Пискнул мобильник, сообщение на экране показывало «запрещенный вызов». Это оказалась мать, Рита быстро удалила номер из черного списка и перезвонила. Мать долго не отвечала, потом из трубки раздался знакомый недовольный голос.

– Чего надо?

– Привет, мам. – Засвистел чайник, Рита прижала трубку плечом к уху и пошла в кухню, – ничего, просто поговорить хотела.