Когда тебя нет - [5]

, — говорит он, изображая женский голос и срываясь в смех, а потом добавляет, уже серьезно: — И все же, где б ты хранил данные?

— Ну, я вряд ли на физическом носителе — слишком опасно. Скорее всего, залил бы куда-то, на один из хостингов[9], которые используют для детского порно и пиратских фильмов, с серверами в какой-нибудь латиноамериканской стране и оплатой через биткойны[10]. И запаролил бы доступ, конечно же. Как-то так…

— Ну да, и я… сделал бы то же самое, если бы у меня были такие данные, — отвечает Трон как-то слишком уж задумчиво. — И кстати, о паранойе. Знаешь, кому всю жизнь казалось, что за ним следят люди в черном?

— Кому же?

— Эрнесту Хемингуэю. И знаешь что?

— Что?

— Он оказался прав.

Я только смеюсь в ответ. Миссия закончилась. Я встаю и иду к холодильнику за еще одной банкой колы.

— Ну что, еще по одной? — спрашиваю я, взглянув на часы. Двенадцать ночи. Ну и что, что завтра будет не встать.

— Мистер Андерсон, ты чего такой неугомонный? Спать совсем не хочешь?

— Сон для слабаков.

— Скажешь еще, ты один из тех, кто проходит игру сто раз, чтобы посмотреть все концовки?

— А разве можно иначе?!

Я вспоминаю вторую часть «Сайлент Хилла»[11] и мои бесплодные попытки вернуть к жизни погибшую виртуальную жену. Сколько раз я прошел ее? Даже не вспомню. Одну из концовок, впрочем, самую лучшую, мне получить так и не удалось.

— Значит, любишь побеждать?

— Не то что побеждать, просто разбираться, в чем ошибка, и проходить заново, добиваясь лучшего результата.

— Задрот… — слышу я его тихий шепот.

— Что?

— Ничего, просто помехи. — Трон заливается хохотом.

Я улыбаюсь.

Начинается загрузка. Я слышу в наушниках, как Трон шуршит какими-то фантиками.

— Что ты там так жадно жрешь?

— Энергетические батончики.

— Это как «Ред Булл», только жевать нужно?

— Типа того.

— Класс, не знал, что бывают такие. Но это ж, наверное, прожигает дыры в желудке.

— Наверняка, — усмехается он. — Завтра дойду до магазина, а сегодня это лучшее, что есть в моем меню.

Я хмыкаю в ответ. Мне это знакомо. Если бы не Амир и его кебабы.

— Ну что, погнали?

— Да, ага… — отзывается он немного рассеянно, будто прислушиваясь к чему-то вовне. — Хотя, погоди минуту. Кто-то у двери… или мне кажется… повиси немного, ок?

Он оставляет меня один на один с глухотой наушников. Немного погодя в глубине слышатся какие-то сдавленные голоса. А может, это просто помехи в эфире. Я жду еще пару минут.

— Мистер Андерсон? — наконец, в наушниках звучит знакомый хрипловатый голос Трона. — Ты готов?

— Это ты меня спрашиваешь? К тебе там кто-то пришел? Доставка пиццы? Девочки? Мне показалось, я слышал женский голос.

— Это Алекса.

— Кто?

— Ассистент.

— Трон, ты что, секретный миллионер?

— Нет, она — робот.

— А, тот новый дивайс от Амазона, Сири[12] в коробке?

— Ага, доставили пару дней назад. Ты же знаешь, я — маньяк до всяких новинок.

— А ты не боишься, что она — посланник «Скайнет»?[13]

— А я спросил, — Трон снова хихикает. — Она говорит, что нет.

— И ты ей веришь?

— А что мне остается? Она такая милашка, напоминает мне проверить утюг и плиту перед выходом из дома и составляет список покупок.

— Утюг? Ты что, гладишь? — ржу в голос я.

— Нет, просто у меня паранойя.

— О-уу.

— Да-да, я — один из тех, кто должен кликнуть выключателем двадцать четыре раза перед выходом из дома, а иначе вся моя семья сгорит.

— И давно это с тобой?

— Около года.

Трон — тот еще любитель черного юмора, это мне в нем очень нравится.

— Жесть, тебе лечиться надо, чувак, — отзываюсь я, подыгрывая. — И я не думаю, что маленькая черная коробочка, которая слушает все, что ты говоришь, помогает твой паранойе. Может, из-за нее тебе кажется, что за тобой следят.

— Да нет, Алекса тут ни при чем.

— Кстати, а пиццу она заказывать умеет?

— Не знаю, у меня тут нет доставок поблизости.

— Ты что, на Марсе, что ль, живешь?

— Типа того, — отвечает Трон. — Ладно, давай уже гоу в бой.

Он наскоро меняет оружие, извлекает свой элитный трофейный автомат и заряжает его с приятным щелчком.

— О да, крошка, иди к папочке…

Когда несколько часов спустя мы попрощаемся и я, рухнув в кровать, закрываю глаза, в ушах у меня все еще трещат автоматные очереди. Мы — лидеры в игровом зачете. Улыбнувшись, я заставляю себя встать. Чищу зубы, выключаю свет и забираюсь под одеяло. Зимой в квартире промозгло и сыро, зато летом почти не бывает жарко.

Я слушаю звуки дома, который только прикидывался спящим. За стенкой в пустоту звонит телефон. В комнате надо мной скребется и мяукает кот, тот самый, который когда-то не давал спать Иде Линн. Сколько же ему лет уже? А он все скребется. Поначалу, когда мы только въехали сюда, нас так и подмывало подняться выше этажом и позвонить в дверь — просто чтобы проверить, что обитатель квартиры жив и кот не пирует его останками, пригласив в гости компанию друзей с улицы. Наш поход закончился коротким недружелюбным разговором через закрытую дверь. Сегодня кот снова орет. Но соседка сверху была жива, я видел ее всего пару дней назад, она вызволяла хвостатого с одинокого развесистого дерева посреди двора, попутно поливая его проклятиями.

Сон, такой близкий еще минуту назад, внезапно куда-то испаряется. Где-то скрипит половица. Затем следует плеск падающей воды, потом стон смывного бачка. Сбоку через стенку бубнит ночной магазин на диване. Через щель в занавесках мне виден треугольный отрезок черно-сиреневого неба. Табло древних электронных часов показывает три пятнадцать ночи. В голове мечется мысль, быстрая и тревожная, как кот по подоконнику, я не успеваю схватить ее за хвост. А ведь вот оно, еще одно второе февраля, закончилось уже, думаю я. Словно как по волшебству, низкие облака разрешаются от бремени — с неба на спящий двор начинает сыпать мелкий искристый снег. Я подхожу к окну, открываю его настежь, подставив лицо морозному воздуху, который все еще пахнет пожаром.