Когда спящий проснется - [75]

– Не меньше часа.

– Слишком поздно, – твердил старик, – слишком поздно.

– Так ли это? – сказал Грэхэм. – А что, если… На один час!

Внезапно у него блеснула мысль. Он старался говорить спокойно, но лицо его было бледно.

– У нас есть еще один шанс. Вы сказали, что захвачен аэропил…

– На летной площадке в Рохэмптоне, сир.

– Поврежден?

– Нет. Он криво стоит на рельсах; его можно поставить как следует, но у нас нет аэронавта.

Грэхэм посмотрел на обоих начальников, потом на Элен и, помолчав, спросил:

– У нас нет аэронавтов?

– Ни одного.

– Аэропланы неповоротливы по сравнению с аэропилом, – сказал Грэхэм задумчиво.

Вдруг он повернулся к Элен. Он принял решение.

– Я сделаю это.

– Что?

– Пойду на летную площадку, к этому аэропилу.

– Что вы задумали?

– Я ведь тоже аэронавт. Недаром же я потерял время.

Он повернулся к человеку в желтом.

– Пусть поставят аэропил.

Человек в желтом колебался.

– Что вы затеяли? – воскликнула Элен.

– Нужно воспользоваться этим аэропилом.

– Неужели вы хотите?..

– Сразиться с ними в воздухе. Я об этом уже думал. Аэроплан неповоротлив, а смелый человек…

– Но еще не было примера в авиации… – начал человек в желтом.

– Потому что не представлялось случая, – перебил его Грэхэм. – А теперь такой случай представился. Скажите им… передайте мое приказание: пусть поставят аэропил на рельсы.

Старик молча взглянул на человека в желтом, потом кивнул головой и поспешно вышел.

Элен подошла к Грэхэму. Она была бледна.

– Как! Один! Ведь вы погибнете!

– Все может быть. Но если не сделать этого… или заставить другого…

Он замолчал, он не мог говорить и только сделал решительный жест рукой.

Они молча смотрели друг на друга.

– Вы правы, – сказала она тихо, – вы правы. Если это можно сделать… вы должны идти!

Он сделал шаг к ней. Она отступила, и на ее бледном лице отразилась внутренняя борьба.

– Нет! – прошептала она, задыхаясь. – Я не могу больше… Идите!..

Он растерянно протянул к ней руки. Она судорожно сжала их и воскликнула:

– Идите… Идите!..

Он медлил и вдруг все понял. Он заломил руки. У него не хватало слов.

Он быстро пошел к выходу. Человек в желтом бросился к дверям, но Грэхэм опередил его. Он прошел через помещение, где начальник района по телефону передавал приказание поставить аэропил на рельсы.

Человек в желтом нерешительно взглянул на неподвижную Элен и поспешил вслед за Грэхэмом.

Грэхэм не оборачивался и не говорил ни слова, пока не опустился занавес, отделявший зал Атласа от вестибюля. Потом повернулся, его бескровные тубы шевельнулись – он отдал краткое приказание.

24. НАЛЕТ АЭРОПЛАНОВ

Двое рабочих в синей форме лежали среди развалин захваченной Рохэмптонской летной станции, держа карабины в руках и всматриваясь в темневший вдали соседний аэродром – Уимблдон-парк. Время от времени они перебрасывались словами. Говорили они на испорченном английском языке своего класса и эпохи. Стрельба из укреплений приверженцев Острога постепенно стихала и скоро прекратилась. Неприятель почти не показывался. Однако отзвуки сражения, происходившего глубоко внизу, в подземных галереях станции, доносились иногда, смешиваясь с беспорядочной перестрелкой, которую вели революционеры. Один из рабочих рассказывал другому, как он увидел внизу человека, который пробирался, прячась за грудой балок, и уложил его на месте метким выстрелом.

– Еще до сих пор лежит там, – сказал стрелок. – Видишь синее пятно? Там… между балками.

Неподалеку от них лежал навзничь мертвый иностранец. На синей его блузе чернела небольшая круглая дырка от пули, попавшей ему в грудь; по краям дырки тлела материя. Рядом сидел раненый с перевязанной ногой и равнодушно смотрел, как медленно тлеет блуза. Позади них поперек платформы лежал захваченный аэропил.

– Я что-то не вижу его! – сказал другой рабочий, подзадоривая товарища.

Стрелок обиделся и стал громко с ним спорить. Вдруг снизу донеслись крики и шум.

– Что там такое? – воскликнул он, приподнявшись на локте и всматриваясь в площадку лестницы, находившуюся посредине платформы.

Множество людей в синем поднималось по лестнице и густой толпой направлялось к аэропилу.

– Зачем пришли сюда эти дураки? – сердито воскликнул его товарищ. – Толпятся здесь и только мешают стрелять. Что им нужно?

– Ш-ш!.. Они что-то кричат.

Оба прислушались. Толпа окружила аэропил. Три начальника районов в черных мантиях со значками вошли внутрь аэропила и взобрались наверх. Бойцы окружили аппарат, дружно приподняли его и начали устанавливать на рельсы.

Стрелок привстал на одно колено и с удивлением заметил:

– Они ставят его на рельсы… Вот зачем они пришли.

Он вскочил на ноги, его товарищ последовал его примеру.

– Зачем?! – воскликнул он. – Ведь у нас нет аэронавтов!

– А ведь они все-таки готовят его к полету, – сказал другой стрелок.

Он взглянул на свое оружие, на бойцов, сгрудившихся вокруг аэропила, вдруг обернулся к раненому и, передавая ему карабин и пояс с патронами, сказал:

– Побереги это, товарищ!

Через минуту он уже бежал к аэропилу. Добрую четверть часа он трудился, как каторжный, обливаясь потом, крича и подбадривая товарищей, и радостными возгласами вместе с толпой приветствовал окончание работы.